"Александр Поповский. Испытание " - читать интересную книгу автора

верно, об этом знает.
- Колхозник, как все. По-моему, наш.
Краснокутов доволен, он и сам так думал.
- Мы его задержали, он у нас под арестом. Нам стало известно, что он
дружит с купцами, бывает на стоянках. Возможно, что в этом ничего плохого:
обычные связи друзей, близкой родни или братьев по роду. Как бы там ни было,
нам надо знать, какие у него дела с иностранцами. Сегодня он выехал каравану
навстречу, пошептался с купцами и вернулся. Когда часовой его окликнул, он
ударил коня и бежал. Его поймали случайно: он на подъеме пустил коня вперед,
а сам уцепился за хвост. Испуганная лошадь вдруг понеслась, поволокла
старика и оставила его на дороге. Вначале он дельно отвечал на вопросы,
затем вдруг заявил: "Не понимаю по-русски". Убеди его, пожалуйста, не
лукавить, мало ли что купец мог ему предлагать...
Краснокутов привел невысокого роста киргиза. В ичигах и калошах, в
чапане из армячины, подпоясанный ремнем в серебряных бляшках, в тюбетейке,
подшитой малиновым бархатом, он, казалось, нарядился на праздник. На плоском
лице с расплывшимся носом нависли, как крыши пагоды, разросшиеся брови.
Густые и черные - точно их холили, чтоб в их чаще прятать нескромные мысли.
Сыдык, по обычаю, не хочет садиться, уступает свой стул Джоомарту. Тот
придвигает ему табуретку. Церемонию на этом кончают. Сел и начальник. У него
к старику два-три вопроса.
- Давно вы знакомы с купцами?
Старик безголосый, он может только шептать, двигать бровями и кивать
головой.
- Давно ли? Не знаю. Должно быть, недавно.
- Можно так записать?
Сыдык в затруднении, он не знает, что делать: позволить или лучше
смолчать?
- Не надо. Постойте.
Краснокутов послушен, он даже согласен помочь старику:
- Вы, может быть, мало их знали?
Мгновение раздумья, и Сыдык едва слышно шепчет:
- Сейчас не припомню. Может быть, знал.
- Значит, так записать?
Уже и записывать... Уследи за собой в такой спешке. Ему ничего, напишет
письмо, заклеит конверт, и "попала твоя птица в чужие тенета".
Первым теряет спокойствие Джоомарт:
- Ты смеешься, тесть, над начальником. Почему ты не скажешь, как было
дело?
Он стыдит старика, упрекает в неправде: зачем он сказал, что не знает
по-русски. Надо быть честным: застава своя, не чужая.
Сыдык вздыхает и морщится. Он, конечно, неправ и напрасно обидел
начальника. Тяжелый вздох и кивок головы заверяют Джоомарта, что он честно
исправит ошибку.
Краснокутов спокоен. Он как ни в чем не бывало начинает сначала:
- Вы знали купца или встретили его впервые?
Старику не сидится на табурете. Одна нога уже лежит на сиденье,
подобрать бы другую, и куда было б легче размышлять и вести разговоры.
- Я немного его знал. Раз-два уже видел, только не близко, издалека.
- Значит, не были вовсе знакомы?