"Владимир Федорович Попов. Разорванный круг (Роман, 1968) " - читать интересную книгу автора

озоновой камере, проверяла механические свойства, вечером зубрила немецкий
язык, спецдисциплины, изучала трудно дававшуюся философию. Откуда только
силы взялись в этом хрупком теле!
Ни одной цифры в отчете, предоставленном ей профессором, она не приняла
на веру. Если ее данные расходились с данными отчета, повторяла исследования
и достоверными считала свои. Лаборантов своих она замучила - не прощала
малейшей неточности, требовала, чтобы они работали с такой же тщательностью,
как она сама.
До сих пор Чалышеву просто не любили, а теперь возненавидели. Она
чувствовала это, но не обращала никакого внимания - ненавидят того, кого
боятся, а ей было важно, чтобы ее боялись: страх она считала лучшим
стимулятором хорошей работы.
Многие диссертации после защиты легли на полки архива, никому не
нужные. Работу же Чалышевой ожидала другая участь. Ее выводов ждали, и как
только она их получила, институт выдал заключение Внешторгу о том, что
лучшим антистарителем является "Суперлюкс", производимый одной иностранной
фирмой. Так значилось в отчете института. Внешторг заключил договор с фирмой
на поставку этого антистарителя. Его быстро освоил ряд заводов, и договор
возобновлялся из года в год.
Защита диссертации прошла прекрасно. Спорить было не о чем - результаты
исследований уже были внедрены в производство. Так и стала Чалышева
единственным специалистом по антистарителям, а раз единственным, то и
крупнейшим. Ее приглашали на совещания, к ней обращались за консультациями,
ей присылали на экспертизу заявки на изобретение антистарителей.
Внешне она ничем не изменилась. Такая же отчужденная, замкнутая,
немногословная. Но высказывалась она теперь категорически, твердо, с полным
сознанием своего превосходства. И так как до защиты диссертации ее голоса
почти никто не слышал, эта перемена отмечена не была.
И в душе у нее воцарился мир: она перестала чувствовать себя обойденной
жизнью, и если кому и завидовала, то только счастливым парам. Но и эта
зависть постепенно уходила глубоко внутрь и становилась все менее
мучительной.


ГЛАВА ВОСЬМАЯ

- Вам не кажется, Алексей Алексеевич, что директор, распоряжения
которого не выполняют на заводе, может легко перестать быть директором? -
спросил Самойлов, едва Брянцев переступил порог его кабинета.
Такая встреча смутила Брянцева. Он ответил не сразу - когда внутренне
вспыхивал, придерживался мудрого правила: сосчитать до десяти. На десятой
секунде ответил, но так, чтобы выгадать время:
- Нет, не кажется.
- А почему? - живо спросил Самойлов, удивленный спокойствием Брянцева.
- Видите ли, в Программе партии точно сказано о развитии общественных
форм работы. Мы открыли одну из таких форм - институт
рабочих-исследователей. Оказывается, это могучая сила. Приходится не только
управлять ею, но и считаться с ней, а иногда и подчиняться ей. Это
совершенно ново, и это нужно уметь понять.
Ответ озадачил Самойлова. Он любил поразмышлять, обобщить факты,