"Валерий Попов. Похождения двух горемык" - читать интересную книгу автора

людьми! Идём уже молча. Вдруг снег начал идти!
- Да! - Витька говорит. - Зима уже наступила, пока мы с тобой шляемся!
И вдруг мысль пришла: раз уж так плохо всё, может, к Толику надо зайти?
Может, из плохого выйдет что-то хорошее, из-за блужданий этих. Зайду к
нему, снова подружимся?
До пятого класса, помню, дружили мы с ним - не разлей водой! Хоть и в
разных школах. Потом, помню, он в кружок "Умелые руки" поступил. И выявился
у него колоссальный талант к разным изделиям, миниатюрам. Сначала ещё можно
было что-то различить, а потом всё меньше стал делать, всё мельче.
Придёшь, бывало, показывает:
- Вот волос.
Приглядишься - что-то мелькнёт в солнечных лучах.
- А-а-а... вижу!
- Хочу в нём тоннель продолбить, а по тоннелю поезда пустить.
- Ты что? Это невозможно!
- Возможно! - говорит. - Для человека ничего невозможного нет!
Потом на месяц пропал.
- Ну, что, - заходишь к нему, - как поезд?
- Нормально, - говорит. - Хочу теперь пассажиров в него посадить.
И тут уже все только в микроскоп можно разглядеть, и то с трудом!
Из кружка "Умелые руки" ушёл, перешёл в городское общество
миниатюристов - довольно много их в городе оказалось.
Зашёл я однажды туда - уже он со взрослыми, все его с почтением:
"Анатолий Иваныч!.."
И там пробился, стал меньше всех изделия делать. Стали произведения его
в Индию посылать, в Париж - во всём мире такие люди оказались. А к
остальному он зато как-то остыл. Неинтересно ему стало всё, что простым
глазом можно увидеть. Я, видимо, тоже стал для него слишком велик.
Придёшь к нему, он глаза от лупы не отрывает.
- Ну, что, - показывает. - Хороша вещь? А ничего не видно.
- Да, - говорю, - неслабо.
Так и прошла наша дружба. Изделия его всё уменьшались, а виделись мы
всё реже, тем более - он в другую школу ходил.
"Может, - думаю, - всё прошло? Может, снова он в мир зримых величин
вернулся?"
- Постой-ка! - Вите говорю. - Тут у меня, кажется, друг живёт!
Поднялся с замиранием сердца, звоню.
Открывается медленно дверь... Он!
Но нет, видимо, изделия ещё меньше делает. Смотрит на нас, моргает,
никак фокус глазной перестроить не может.
Никак, видимо, не может понять: что это за великаны к нему пришли?
Перестраивался минут пять, потом узнал.
- А... это ты! Стоит, смотрит.
- Да, - говорит, - как-то уже иначе я тебя представлял!
- Ну, извини, - говорю.
- Вас двое, что ли?
Вошли, стали снег стряхивать. Толик говорит изумлённо:
- Неужели снег уже? Не может быть!
Что значит "не может быть"? Что мы, притворяемся, что ли? Вошли в
комнату, он снова стал на меня глядеть.