"Валерий Попов. Похождения двух горемык" - читать интересную книгу авторалюдьми! Идём уже молча. Вдруг снег начал идти!
- Да! - Витька говорит. - Зима уже наступила, пока мы с тобой шляемся! И вдруг мысль пришла: раз уж так плохо всё, может, к Толику надо зайти? Может, из плохого выйдет что-то хорошее, из-за блужданий этих. Зайду к нему, снова подружимся? До пятого класса, помню, дружили мы с ним - не разлей водой! Хоть и в разных школах. Потом, помню, он в кружок "Умелые руки" поступил. И выявился у него колоссальный талант к разным изделиям, миниатюрам. Сначала ещё можно было что-то различить, а потом всё меньше стал делать, всё мельче. Придёшь, бывало, показывает: - Вот волос. Приглядишься - что-то мелькнёт в солнечных лучах. - А-а-а... вижу! - Хочу в нём тоннель продолбить, а по тоннелю поезда пустить. - Ты что? Это невозможно! - Возможно! - говорит. - Для человека ничего невозможного нет! Потом на месяц пропал. - Ну, что, - заходишь к нему, - как поезд? - Нормально, - говорит. - Хочу теперь пассажиров в него посадить. И тут уже все только в микроскоп можно разглядеть, и то с трудом! Из кружка "Умелые руки" ушёл, перешёл в городское общество миниатюристов - довольно много их в городе оказалось. Зашёл я однажды туда - уже он со взрослыми, все его с почтением: "Анатолий Иваныч!.." И там пробился, стал меньше всех изделия делать. Стали произведения его остальному он зато как-то остыл. Неинтересно ему стало всё, что простым глазом можно увидеть. Я, видимо, тоже стал для него слишком велик. Придёшь к нему, он глаза от лупы не отрывает. - Ну, что, - показывает. - Хороша вещь? А ничего не видно. - Да, - говорю, - неслабо. Так и прошла наша дружба. Изделия его всё уменьшались, а виделись мы всё реже, тем более - он в другую школу ходил. "Может, - думаю, - всё прошло? Может, снова он в мир зримых величин вернулся?" - Постой-ка! - Вите говорю. - Тут у меня, кажется, друг живёт! Поднялся с замиранием сердца, звоню. Открывается медленно дверь... Он! Но нет, видимо, изделия ещё меньше делает. Смотрит на нас, моргает, никак фокус глазной перестроить не может. Никак, видимо, не может понять: что это за великаны к нему пришли? Перестраивался минут пять, потом узнал. - А... это ты! Стоит, смотрит. - Да, - говорит, - как-то уже иначе я тебя представлял! - Ну, извини, - говорю. - Вас двое, что ли? Вошли, стали снег стряхивать. Толик говорит изумлённо: - Неужели снег уже? Не может быть! Что значит "не может быть"? Что мы, притворяемся, что ли? Вошли в комнату, он снова стал на меня глядеть. |
|
|