"Валерий Попов. Похождения двух горемык" - читать интересную книгу автора

- Ясно, - закричал я, - сюда не привозят хлеб, отсюда его увозят!
- Почему? - спросил Витя.
- Потому что это хлебный завод! - сказал я. - Ясно?
Мы пошли в сторону света и увидели, что там конвейер выходит во двор,
под навес. К навесу этому подъезжали кузовом вперёд фургоны с надписью
"Хлеб", и рабочие в фартуках вдвигали туда ящики с хлебом. Потом закрывали
дверцы, и фургоны отъезжали.
- Ясно! - сказал Витя.
- Неясно только, как его делают, - сказал я. - Раз уж попали сюда, надо
посмотреть.
Мы пошли вдоль конвейера в обратную сторону. Мы прошли тёмный зал и
вошли в светлую комнату. В неё сверху из окошка выпадали румяные караваи,
съезжали по деревянным лоткам вниз - здесь их быстро брали двое рабочих в
рукавицах, укладывали в ящики и ставили их на конвейер.
"Откуда же они вываливаются?" - подумали мы и по шаткой лестнице
поднялись на этаж выше. Там был огромный круглый зал, и всю середину его
занимал круглый цилиндр - печка. Сквозь специальное окошко, щурясь от жара и
красного света, мы заглянули внутрь. Караваи ехали внутри печи по широкому
кругу, как на карусели, въезжали белые, мягкие, и чем ехали дальше, тем
становились розовее, и уже коричневые подъезжали к нашему окошку - здесь они
натыкались на специальную преграду, которая их переворачивала, они падали на
деревянный лоток и по лотку съезжали в нижнюю комнату. Печной зал был
огромный, но в нём был только один человек, в белом колпаке и халате,
надетом прямо на майку. Он подошёл к нам, лицо его было красным от жара,
потом подмигнул нам и пошёл дальше по кругу.
- Один человек всего! Вот это техника! - сказал Витька. Но тут и этот
человек ушёл, и мы остались одни в гулком, белом, горячем зале.
- Полезли выше, - сказал Витька. - Посмотрим, как караваи образуются!
По железной лестнице мы влезли наверх. Витька раскраснелся от жара,
глаза блестели.
На этом этаже тоже всё шло по кругу.
В одном месте из трубы толстой колбасой вылезало тесто. Большой нож,
опускаясь сам собой через ровные промежутки, отрезал одинаковые куски теста,
и куски эти падали в подъезжа-
ющие тарелки. Тарелки эти по очереди въезжали в круглую печь и медленно
шли по кругу, но тут, видимо, температура была другая, потому что тесто не
розовело, а расплавлялось и принимало форму этой тарелки, так вот и
получались караваи.
- Ясно! - заорал Витя, так что женщина в халате, ходившая по этому
залу, испуганно вздрогнула.
Потом мы пролезли ещё выше. Там мука из трубы сыпалась в железный чан,
из крана туда лилась вода, и огромные механические лапы перемешивали тесто.
Потом лапы поднимались - и чан уезжал по кругу. Чаны эти двигались очень
медленно - понятно! - тесто должно было "дойти", как говорила моя бабушка.
Пройдя круг, чан резко переворачивался, и тесто по трубе колбасой выползало
вниз.
- Ясно! - закричал Витька.
Но тут мы увидели, что в зал входит тот лысый человек, которого мы
спрашивали, что он здесь делает, и с ним ещё трое молодцов в халатах.
Молодцы бросились к нам.