"Валерий Попов. Ужас победы (повесть)" - читать интересную книгу автора

Такие "видения" являлись мне часто, и все они хотели, чтобы я их пристроил.
Но куда их пристроить-то?
Я ж ничего не пишу! Честно! Волновался некоторое время, потом забывал.
Но если честно - все помнил, хотя с легким недоуменьем: что есть они? Вот
"легкая тяжесть" вдруг появилась, а у меня еще
"дым и корова" не пристроены! "На пороге нашего дома лежат дым и
корова"... И что?
Я заерзал на унитазе. Хотя особо на ем не поерзаешь - чугунный.
Видимо, чтоб я не мог его разбить и осколками вскрыть себе вены.
По-видимому. По-быстрому. Удивительная какая-то бодрость - абсолютно не
хочется спать, хотя обстановка вполне располагает.
Легкая тяжесть. На нижних нарах привольно похрапывает мускулистый тип в
наколках. "Гера" - по бицепсу. Можно было бы ему подколоть две буквы - будет
"Геракл", но по коже писать не решаюсь - я и бумаги-то боюсь!
Легкая тяжесть... Может, ситуация моя - легкая тяжесть? Я бы не сказал:
с этими буквами на крыше я, похоже, влип! И кто толкнул под руку? Кто -
кто!.. Зря я, похоже, с ним связался: он играет по-крупному - а я больше
по-мелкому люблю!
И вот тут пытаюсь уйти от ответственности, на нары принципиально не
ложусь, ночую на унитазе. На нары лечь - значит, почти признаться в злом
умысле, а так - я абсолютно ни при чем, случайно сюда зашел. Просто люблю,
видите ли, на унитазе ночевать, а что такое нары - даже не понимаю.
Совершенно неуместный тут оптимизм... Легкая тяжесть, легкая тяжесть... куда
ж тебя деть?
Вот утро придет - будет тебе "легкая тяжесть"! Ну что ж. Считаем
- пристроил. Я спокойно уснул.
- Да, паря, задал ты нам задачу! - Чубатый следователь (а может,
дознаватель?) почесал у себя в кудрях. Второй, абсолютно лысый, хоть
молодой, смотрел на меня, как мне показалось, с сочувствием. Да, их тоже
можно понять: дело не из заурядных! Мне надо "легкую тяжесть" куда-то
пристроить, им - меня! Не зря я связывал с моим отпуском большие надежды!
Сбылось! Хотя что именно - не ясно пока.
Конечно, им со мной явно нелегко: кинул камень, причем не в блудницу, а
в достойную женщину, наверняка члена партии, причем кинул еще таким
извращенным методом - отпружиня от КПСС!
- А может, нет политической окраски? - попытался взбодриться. -
Не видел никто!
- Скажи лучше, кто подначил тебя? - спросил чубатый.
Есть окраска!
Сказать им - Кто? Все равно не достанут!.. Но начинать отношения с Ним
с доносительства? Вряд ли тогда полюбит!
- На что... подначил-то? - заныл я.
- Не дури! - рявкнул лысый. - Твои же дружки расскажут нам... что ты
допускал... неоднократные выпады в адрес КПСС.
Да я и слова-то такого не знаю! - хотел воскликнуть я, но не
воскликнул. Усугубит!.. Ну, дядя, подвел Ты меня! - я глянул вверх. В
политику вмешался? А говорил, что лишь небесный царь нас интересует.
Сказать? Тогда чем я буду лучше Иуды? Ничем!
Охо-хо, тошнехонько! - как мой земной батя говорит. Лысый, шепнув
что-то на ухо чубатому, быстро вышел. Чубатый, к моему изумлению, проводил