"Евгений Попов. Тихоходная барка 'Надежда' (рассказы) " - читать интересную книгу автора

я тогда сразу пошел, около вокзала, мне сразу не понравился. Потому что там
было уже темно, потому что уже стемнело, а там свету нету. И мужики заходят,
и слышны всякие грубые шутки, которые я не решаюсь повторить, типа того,
что... и другие грубые шутки. Я тогда брезгливо тоже там сел и крепко
задумался.
Я тогда задумался - что вот же она какая странная жизнь, какие странные
все эти ее взлеты и падения. Ну вот кто я был утром? Кандидат на выгон. А
кто я есть сейчас? Мудрый работник, блестяще выполнивший ответственное
производственное задание, несмотря на все трудности.
А только, видимо, от водки, что ли, или от предчувствий, а что-то мне
вдруг стало очень страшно. Вода потому что рычит там, гудит подо мной. И
страшно, во-первых, и как сама вода гудит, а вдобавок мне еще и видение - а
что, думаю, вдруг да какая подводная рука да как сейчас меня хватит снизу!
Быстренько я свое болезное дело справил - и наружу.
И вот тут-то меня и хватило кирпичом по башке! Да чем же ты
подтерся-то, гад?! Ты ж Договор пустил в эту страшную, рычащую воду!
Аж и застонал я, покрывшись мелкой испариной, и сразу бросился звонить
в этот пригородный теплично-парниковый бардак. А там мне сообщают, что я,
дескать, пьяный, что я обманом подсунул тов. Начальнику на подпись бумагу,
которую он, не будучи еще окончательно введен в курс дела, подписал. И
опять, что я-де был в нетрезвом состоянии и что, значит, уже бежит-катится
на меня в родное учреждение капитальная телега за двумя подписями
свидетелей.
- С Норильска, что ли, эти ваши ворюги-свидетели, - лишь огрызнулся я и
бросил трубку, предварительно обложив их, за неимением другого оружия
бороться со свинцовыми мерзостями жизни, густым матом.
Ну, а дальше? Дальше что? Дальше - что мне терять? Меня же все еще
беляшная интоксикация яда грызла, поэтому я тогда - еще водки с солью.
Короче говоря, упал я на улице, но привозят, слава богу, не в вытрезвитель,
а в неотложку. А там врач Царьков-Коломенский, вот честное слово, не совру,
сам еле на ногах держится, толстый, бородатый, как кот, и урчит:
- Как только тебя семья терпит! Из-за вас вот таких семьи разрушаются!
- Ах ты хряк! Сам косой вдугаря, а туда же! - не стерпел я, блюя. Ну и
оттуда на меня тоже телега поехала.
А сейчас я и сам собственной персоной качу. Не то вслед за ними, не
то - вперед... Вот так-то, сынок!
Говоривший открыл глаза, закрытые от волнения в самом начале рассказа,
и обнаружил, что зал ожидания почти пуст. Исчезли бабы с мешками, девки с
чемоданами, мужики с бабами, и гражданин с газетой ушел, и лишь
татуированный юноша сладко спал, положив свою кудлатую голову на круглый
кулак.
- Эй, кент! - тряхнул его рассказчик.
- Ну ты чо, ну ты чо? - забормотал во сне юноша.
- Вставай! Вставай!
Появилась строгая уборщица.
- Чего разорались, бичи? - крикнула она, гордо опираясь на высокую
швабру.
- Мы... мы ничего, - оробел мужик. - Мы электричку ждем. До
Кубековой.
- До Ку-бековой! - сардонически усмехнулась уборщица. - Давно ушла