"Макс Поляновский. Дважды Татьяна " - читать интересную книгу автора

дворе этого дома в отдельном флигеле жил полицейский начальник.
Охранники зашагали вдоль улицы, девушка их больше не интересовала.
Если эта жалкая русская фрейлейн понадобилась начальнику полиции - его
дело, во всяком случае, к нему во двор она не осмелится подкидывать
партизанскую литературу.
У фашистских охранников были основания для тревоги и
подозрительности. Никого не зная в занятых ими городах, оккупанты жили как
посреди минного поля. Патрули простукивали коваными каблуками каждую улицу
и закоулок, проверяя пропуска, паспорта, не просто приглядываясь, а
буквально принюхиваясь к каждому встречному - не налипла ли на ботинки
илистая земля, не веет ли от него запахами полей, лесов, костров
партизанской зоны. Каждую неделю оккупанты меняли цвет пропусков,
нумерацию печатей, подписи.
"Хальт! Пропуск!" - слова эти, которых так боялась и, к счастью, не
услышала Таня, звучали буквально на каждом шагу. Пропуск требовали полевая
жандармерия, патрули комендатуры, полицаи, солдаты охранных батальонов да
и вообще мог потребовать любой вооруженный оккупант, а кто из них ходил
безоружным? Пропуск могли потребовать на улице, на базаре, при входе в
город, при выходе из собственной квартиры. Пропуска были дневные, ночные,
особые - для выезда из Минска, особые - для въезда в город или перехода из
одного района в другой. Изобретались десятки ухищрений и ловушек, а между
тем Минск, помимо этой вот устрашающей повседневности, жил напряженной
скрытной жизнью, полной значимости, полной важных событий. Ночами в
неосвещенных закоулках, в подворотнях, в развалинах шепотом произносили:
- Я - из московской группы, от дяди Васи...
- Мы от Димы...
- Из отряда "Мститель"...
- Из отряда "Смерть фашизму"...
Летом сорок второго года, когда в Белоруссию попали Таня и Наташа,
фашистское командование расквартировало там резервные охранные батальоны.
На них было решено взвалить основную тяжесть опасной борьбы с партизанами.
Представители "высшей расы" - немецкие фашисты - занимали в этих
формированиях лишь командные посты.
Как знать, возможно, фашистские охранники испытали даже чувство
некоторого облегчения, когда вызвавшая их подозрения девушка сумела эти
подозрения быстро рассеять и они смогли вновь благодушествовать под
оградой пивоваренного завода, не опасаясь хоть в эти минуты партизанских
козней.
Но от Тани эти несколько минут потребовали напряжения всех сил. Ей
казалось, крикни охранники: "Хальт!" - и она бы не выдержала, кинулась
бежать. Могла ли она ответить, куда держит путь? Ведь те, к кому она шла,
знать о ней не знали, ведать не ведали. Конечно, они отказались бы от нее,
и кто посмел бы упрекнуть их за это?
Таня толкнула калитку и очутилась в небольшом мощеном дворике. В
первое мгновение она не могла сделать ни шагу, ноги у нее стали слабыми,
как у ребенка, не научившегося ходить. Повернись все чуточку иначе - она
бы пропала.
Опасность грозила не только извне, - опасность была и в ней самой, и
это потрясло ее, так противоречило это чувству дерзкой уверенности в себе,
какую ей всегда нравилось ощущать.