"Фредерик Пол, Джек Уильямсон. Рифы космоса ("Дитя звезд" #1)" - читать интересную книгу автора

который привел его к этим уравнениям. Он вспоминал конструкцию ионных
ускорителей для двигателей атомных ракет, но, однако, автор этой
конструкции - он сам - оставался для него загадкой. Что это был за человек?
Что он сделал?
- Стив, - простонал Опорто. - Ты не принесешь мне выпить?
Райленд повернулся к нему, возвращаясь к действительности. Выпить!
Опорто явно бредит.
- Я спрошу Машину, - сказал он.
Опорто слабо кивнул.
- Да, спроси. Я заболел, Стив.
Райленд колебался. Коротышка явно был болен. Пока он раздумывал, Опорто
направился мимо него к телетайпу.
- Я сам спрошу, - проворчал он. - Отойди в сторону.
Неверными пальцами он потянулся к клавишам, а глаза смотрели на
Райленда. Это была ошибка - он не должен был отвлекаться. Нетвердо держась
на ногах, он покачнулся, потянулся к клавиатуре, промахнулся и тяжело
повалился на телетайп. С грохотом аппарат опрокинулся на пол. Внутри машины
сверкнула белая искра, и по комнате распространился запах горелой изоляций.
Райленд хотел выругаться, но сомкнул губы. Какой смысл? Телетайп явно
приведен в негодность. Опорто сделал это неумышленно. Опорто застонал.
- Проклятье! Стив, куда ушел тот полковник? Может, он принес бы мне
чего-нибудь...
- Не волнуйся, - рассеянно сказал Райленд. Коротышка был явно не в
себе, но мысли Райленда сейчас занимало другое. Его волновал телетайп. Во
всей своей жизни, начиная с первых дней после школы, не было такого
поступка, который Стив совершил бы не посоветовавшись с Машиной. Даже в
лагере максимальной безопасности в углу голого барака стоял телетайп,
непосредственно соединенный с Машиной. У него было такое чувство, словно он
оказался обнаженным и одновременно страшно одиноким.
- Стив, - едва слышно прошептал Опорто, - дай воды.
Это он мог сделать. На столике имелся серебряный графин и хрустальный
стакан с золотой инкрустацией. Райленд налил воду в стакан и протянул
Опорто. Коротышка взял стакан и погрузился в массивное, с роскошной обивкой
кресло. Глаза его закрылись. Райленд принялся бродить по маленькому купе.
Ничем другим он не мог сейчас заняться. Полковник предупредил их о радарных
ловушках в коридорах. И думать было нечего о том, чтобы выйти из купе. В тот
же момент можно было стать жертвой неосторожного движения. Каждое движение
было смертельно опасным, потому что они были опасниками, а железные кольца у
них на шее содержали по восемь граммов мощной взрывчатки. Один шаг в
запретную для опа зону (а таких зон было полно по всему миру) мог заставить
радарный луч воспламенить взрыватель. Райленду однажды пришлось быть
свидетелем такого события. И он не хотел, чтобы это случилось с ним. К
опасностям в тюрьме Райленд привык. За три года заточения он научился
осторожности. Но это там, а здесь в купе, которое было частью личного вагона
Планирующего, ожидать можно было всякого. Он пощупал портьеры на фальшивом
окне в стенке вагона и погладил блестящую, как зеркало, столешницу из
полированного дерева. Три года назад Райленд сам жил в подобной комнате.
Нет, отметил он, та комната была поскромнее. Но она принадлежала только ему,
и там была мебель, которой пользовался только он, и место для хранения
одежды, книг и других вещей. Но в той жизни он был благонадежным человеком,