"Николай Полунин. Орфей (Серия "Абсолютное оружие")" - читать интересную книгу автора

- Вы идиот, спросите людей, которые были вместе с нами. Вот они что
скажут, то я и подтвержу. Хватова спросите.
- Что Хватов... А вам достаточно же было лишь написать. Черным по белому
или, там, желтым по синему. Или еще как. Выразить пожелание в письменном
виде. И нет человека. Не так?
- Действительно идиот, хоть бы протоколы прежних испытаний почитали...
- Диву даюсь, как вы держитесь! Хамите на каждом слове, а ведь не то что
по краешку ходите, а вообще в воздухе парите. Вы ж должны понимать, что
без Гордеева вам вообще ничего не светит. Он единственный, вытащив вас,
мог защитить и как-то определить дальше. А для всех остальных вы
существовать перестали, когда по чужому паспорту на заброшенный кордон
уехали, а перед тем расписочку написали. Исчезни вы - шорох не пролетит,
травка не шелохнется. И нам забот меньше.
- Ваши же и научили - чем наглей, тем уважения больше. Уголовная, между
прочим, психология, на зонах по таким законам живут. Ладно, за хамство
простите. Что вы собираетесь со мной делать? Серьезно. Отправили бы на
самом деле обратно домой, а? В лес. Всем лучше будет.
- Очень вы возбуждены, Игорь Николаевич. Мучить вас никто не собирается.
Да вас и прежде, кажется, не особенно мучили. Наоборот. Как насчет
отдохнуть неделю-другую? Приличные условия, интересная компания. Даже
немного чересчур экстравагантная, ну да сами разберетесь. Есть женщины.
- Снова в отключке повезете? Я, по-моему, до сих пор в себя не пришел.
Голова раскалывается от ваших джеймсбондовских приемчиков. Пошлятина
детективная...
- То Хватова благодарите, это у него такие методы. Наверное, увлекается
всяким таким... А здесь уже недалеко. Так или иначе, это не последняя наша
встреча.

***

Сквозь кроны сосен на меня сыпалось дробленое солнце. Совсем не было ветра
с утра, только зной. Ненормальный какой-то, тяжелый, как будто с неба
опускается раскаленная сковородка. Совсем не похоже на влажную жару
средней полосы России.
Красные стволы сосен. Ухоженное, без подлеска почти, храмовое скопище
колонн под зелеными игольчатыми шапками. По ночам они гудели. Похожее я
видел только в Юрмале, пятнадцать лет назад, вокруг писательского Дома
творчества. Но там еще было море и большая река, которая так и называлась
- Лиелупе, Большая Река, и мы хохотали внизу, в баре, когда узнали, как
будет по-латышски "зеленая река". В ясные вечера солнце ложилось на лес за
Большой Рекой и не хотело проваливаться дальше, освещая полузатопленный
остров с домами и столбами в воде. Кроме того, те, прибалтийские, сосны я
мог видеть и сверху, с лоджии пятого этажа. Они были как близкий зеленый
ковер. И маяк был виден оттуда, и горизонт.
Но здесь не пахло ни речной водой, ни морем. Сверху взглянуть на сосны я
тоже не мог, потому что все домики нашего огороженного квадрата были
одноэтажными.
Перевернувшись на живот, я поорудовал в траве кончиком разогнутой скрепки,
надеясь хоть в этот раз отыскать какое-нибудь насекомое, но тщетно. Ухал
молот, забивающий сваи на участке за забором справа. Оттуда доносились