"Николай Полунин. Дождь" - читать интересную книгу автора

Николай Полунин
(Москва)

Дождь

"Я боюсь дождя, потому что иногда мне кажется, что я умру в дождь".
Эрнест Хемингуэй
("Прощай, оружие!")

1

Я немного еще полежал, не открывая глаз, чтобы не видеть потолка над
собой - со считанными-пересчитанными пятнышками, отвалившимися корочками
побелки, волосками паутинок. Сколько времени, я не знал. Восемь? Девять? Я
открыл глаза и в серой мгле комнаты за плотно задернутыми шторами понял,
чего мне не хватает: не шли часы. Взял с тумбочки будильник, он показывал
без минуты четыре и молчал. Все равно пора вставать. Не суетясь - потому
что на работу я так и так опоздал... Откину одеяло - на правую сторону, как
обычно; потом сяду, и ноги сами собой попадут в тапочки, старые дырявые
тапочки с надорванной лгткой на правом; потом я зевну, потом прошлепаю в
ванную, но по пути включу на кухне плиту под чайником; все - не зажигая
света, потому что я еще не проснулся; потом шипящая струя ударит в
подставленные ладони, плеснет в лицо, на грудь, на живот, и сверк ее будет
подобен... подобен... ну, чему?..
Я постучал по крану. Из него хрюкнуло, но воды не выползло ни капли.
Вообще-то странно, чтобы ни горячей, ни холодной. Городская вошь, подумал я
про себя. Но умыться-то надо. Собственно, не так уж и надо. Вспомни, в
детстве золотом ты вполне обходился и без умывания, а струя воды из крана
была потребна лишь для создания радужных мыльных пленок между пальцами,
переливающиеся купола которых ты очень любил. А грелась вода в той квартире
газовой колонкой, которую ты тоже очень любил, но еще и очень боялся.
Не было равно и электричества. Я щелкал выключателем, размышляя о
превратностях судьбы. Такое мне явилось меланхолическое определение:
превратности судьбы. Прошел обратно в комнату, натянул трусы и штаны,
набросил курточку на молнии. Надо было осмотреть пробки. В последний момент
поднял телефонную трубку. Без всякой мысли - мне просто вдруг захотелось
узнать точное время. Трубка молчала. Вообще-то у меня есть сосед, телефон у
нас спарен, но он обыкновенно спит до полудня. Он мог спать и до двух, и до
трех, но в полдень ему звонит его подружка и они болтают час-полтора. Еще
он всегда занимает телефон по ночам, каждую ночь чуть не до утра, но мне
телефон ночью не нужен, я ночью сплю. Где мой сосед работает, я не знаю.
Трубка молчала. Я было решил, что сейчас ночь, но рассвет, серенький,
осенний, мокрый, тихонько, но настойчиво лез в окно. Ничего не понимаю. По
ногам дуло, шторы вытянулись парусом. Я надел носки, ногам стало теплее.
Пошел на кухню, потрогал чайник. В холодильнике у меня был томатный сок,
была ветчина. Почему-то расхотелось идти на лестницу. Я жевал холодное
мясо, запивал холодным несоленым соком и все еще ничего не понимал. На миг
подумалось: война, - в груди екнуло и сжалось, но тут же я вспомнил про
тишину. Слава богу, нынешняя война не началась бы с тишины.
Когда я съел последний кусок и выпил остатки сока, мне сделалось