"Николай Полунин. Коридор огней меж двух зеркал" - читать интересную книгу автора

Эдгар с неподдельным волнением и страхом глядит на своего мальчишку, а тот
замер, стоит с закрытыми глазами, будто собрался грохнуться в обморок или
прислушивается к чему-то, одному ему ведомому.
Питер вывалился из оконного проема, юркнул, надеясь все же, что его
светлый костюм достаточно хорошо заметен на фоне темно-красной стены, за
ближайший угол, оглянулся. Волки перешли на легкий галоп, значит, увидели.
Так. Все о'кей, подпустим их поближе, а там пусть догоняют мои четыре
колеса. А учитель - действительно, на черта он им сдался...
Машины во дворе не было.
Не осталось уже секунд, чтобы соображать и смотреть, близко ли погоня,
Питер опрометью кинулся за угол сарая - единственного доступного ему
убежища. От сарая до куста у изгороди было метров десять, от куста до
зарослей - раза в три больше. У самой стены он споткнулся, полетел кубарем,
и это спасло ему жизнь: две пули, почти одна в одну, впились в сухое серое
дерево. Питер откатился, упал за угол и, добежав до куста, понял, что к
зарослям ему не успеть.
Но гораздо хуже было другое. Из-за деревьев - и Питер решил, что у
него двоится в глазах, - хлопая незакрытой дверцей, выскочил темно-синий
"оппель". Уйма времени - секунд пять - понадобилось Питеру, чтобы осознать
очевидный факт: "оппель" волков стоит за домом, а этот появился со стороны
дороги. Тогда он что было сил побежал навстречу и прыгнул. Несколько раз по
кузову будто ударили палкой, на Питера, скорчившегося на заднем сиденье,
упали крошки пробитого стекла.
- Где ты машину такую взял? - выдохнул Питер.
- Взял, какая была, а что? Хороший "оппель".
- Хороший... Можно заикой остаться на всю жизнь. - Питер поднялся,
оглядел дырки в заднем стекле.
- Ты о чем? - сказал Серж. Машину кидало на проселке. - Возьми, -
протянул через плечо пистолет. - Мы сейчас куда? Домой?
- Сбрось-ка скорость, - велел Питер. Опять оглянулся, прихлопнул
дверцу - ту самую, в которую он влетел.
- Ты не закончил, что ли? - Серж повернул к нему свое лицо, показав
глянцевую, будто пластиковую кожу. Шедевр протезирующей техники. Собственно,
она и была пластиком в широком смысле слова. Как и нос, веки, щеки и губы.
Но когда под нею у тебя - один огромный рубец от буквально стесанной плоти,
то и она должна казаться великолепной. Вот еще одно, мельком подумал Питер,
чего ждали от дьявола Балтерманца, - переворот в пластической хирургии.
Это-то я помню, столько было восторгов... Дождались. Что-то я не ко времени
его вспомнил, неужто есть хотя бы минимум истины в россказнях спятившего
биохимика?..
Долгожданная погоня наконец показалась из-за поворота.
- Не очень отрывайся, - сказал Питер. - Утащим их.
- Не люблю я этого. Работа есть работа. Ты ее делаешь, я тебя увожу. А
так...
- Ну-ну, не ворчи. Лучше добавь к своим еще одну серебряную крону.
Сколько их в твоей копилке?
- Эта двадцать четвертая. Скоро юбилей.
- Ну вот, сколько мы уже с тобою дел переделали, а ты все ворчишь...
А может, и вправду он был дьявол? - вдруг подумал Питер. Дьявол
запустил в мир своих отродий - и ушел. А люди живут и не знают, что ад уже