"Алина Политова. Изумруд " - читать интересную книгу автора

безумная идейка о том, что Максим может быть где-то здесь, в Изумруде и,
чтобы его найти мне нужно побродить по окрестностям ночью, когда все будут
спать, и мое любопытство не вызовет подозрений. Как же наивна я была!
Почему-то мне и в голову не пришло, что ночью в Изумруде жизнь должна бить
ключом! Смех, стоны и крики раздавались у меня под окнами до самого утра и
только с восходом солнца на некоторое время становилось тихо. Не скажу что
так уж сильно меня коробило покувыркаться с кем-нибудь под покровом ночи, но
почему-то без Рене я чувствовала себя не совсем уверенно среди всех этих
красивых людей, а Рене после наступления темноты всегда уходила к Полю, и я
очень скоро поняла, что это правило, переступить которое она не может. Днем
большую часть времени мы были вместе - меня это устраивало, потому что я
чувствовала, что рядом с ней я защищена от любых неожиданностей. Близость к
Полю делала Рене фигурой авторитетной, поэтому я цеплялась за нее изо всех
сил. Но в то же время Рене и мешала. Местные плейбои во всю подкатывали ко
мне, но присутствие девочки делало меня напряженной, так что максимум,
который я могла позволить кавалерам - это немного поласкать мне спинку когда
мы с Рене валялись на траве. И это при всем при том, что половая жизнь в
Изумруде била через край. Я довольно скоро привыкла к виду переплетенных тел
и всем этим звукам секса, которые доносились до меня из самых неожиданных
мест. Меня это больше не смущало, тем более что я поняла, что никто меня не
тронет до тех пор пока я сама этого не захочу. Очень часто Рене впихивала
мне в руки альбом и карандаш, заставляя рисовать то, что происходило перед
моими глазами. В первые дни мне требовалась пара бутылок пива чтобы
расслабиться и взяться за карандаш, но вскоре все пошло как по маслу. Мы с
Рени садились на траве с альбомом, несколько гостей тут же вызывались
попозировать в движении, и начинался для меня жгучий кошмар. Я никогда в
жизни не делала таких блестящих набросков, но под конец у меня почему-то
начинали дрожать руки и мне стоило нечеловеческих усилий продолжать
невозмутимо водить карандашом по бумаге, чтобы не дать повод повеселиться
Рене. Паршивка прекрасно знала что я испытываю, и ее это радовало
бесконечно. Во всяком случае, ехидная ухмылочка ни на минуту не сходила с ее
лица. Но надо отдать ей должное, она никогда не пыталась воспользоваться
моим расслабленным состоянием и попробовать меня облапать по своей
лесбиянской привычке. А привычка эта у нее была. И если по началу я
воспринимала все ее слова как обычный треп, то вскоре она дала убедиться мне
в обратном. Как-то утром, когда все еще спали после очередной бурной ночи, я
выползла из домика чтобы сходить в Большой Дом за пивом, и совершенно
неожиданно увидела Рени возле барной стойки у бассейна. Она была не одна.
Вначале я не поняла что происходит. Даже не знаю почему мой мозг не хотел
воспринимать открывшуюся мне картину, ведь внутренне я была готова уже ко
всему. Тем более что Рене и Барби не были голыми и не делали ничего
особенного. Рене стояла, опираясь на барную стойку, а Барби спиной
прижималась к Рене. Из розовенького Барбиного платья нагло торчали ее
немаленькие груди, которые сжимала моя подруга. Черные блестящие волосы моей
девчонки и белые кудряшки противной красотки смешались как кофе со сливками.
Рени в каком-то бешеном опьянении целовалась с вывернувшей ей навстречу
голову белокурой куклой.
Я остановилась как вкопанная. Меня будто окатили холодной водой.
Наверное прошли какие-то секунды, но для меня время остановилось, кажется я
уже целую вечность стояла здесь и тихо умирала. Рене, моя Рене не могла быть