"Аркадий Иосифович Полторак. Гросспираты" - читать интересную книгу автора

нацистского государст венного аппарата. Да и вообще, о каком заговоре может
идти речь в государстве, где есть диктатор? Заговор - это соглашение
определенного крута лиц. А мыслимо ли что-либо подобное при жесточайшей и
неограниченной диктатуре?
Развивая эту свою мысль дальше, защита выдвинула концепцию
"непроницаемых перегородок". Мол, в нацистском государстве между различными
его составными частями существовали только такие связи, при которых полную
картину могло соста вить себе лишь одно лицо, стоящее на самом верху
иерархической лестницы, т. е. Гит лер. Следовательно, Гитлер и есть главный
и единственный заговорщик, он и воплоща ет весь заговор.
Доктор Зиммерс сплел такую паутину, в которой, по его глубокому
убеждению, любой обвинитель или судья должны запутаться окончательно. Да и
другие адвокаты всячески старались выставить напоказ всю "нелепость", всю
"юридическую бессмыс ленность" обвинения в заговоре. Делалось это весьма
просто - к сложным условиям заговора против мира подставлялись признаки
сговора, касающиеся обычного уголов ного преступления. Ну, конечно, трудно
представить себе, чтобы участники банды, иду щей, скажем на ограбление
банка, не знали друг друга, не сговорились бы с самого на чала и все вместе
о способах и приемах ограбления. Именно таким сплоченным объ единением
преступников, в котором каждый играет заранее согласованную с другими роль,
защита и старалась представить всякий заговор. Этим путем она надеялась
благо получно вывести из-под удара не только Редера, но и всю гитлеровскую
клику.
Камня на камне не оставил от этих надежд главный советский обвинитель
Р. А. Руденко. Вот он-то уж доказал, каким юридическим нонсенсом является
попытка подме нить понятие заговора в международных отношениях сговором о
разбое на большой дороге или о краже со взломом. Едко высмеял эту концепцию
и Джексон, подчеркнув, что у адвокатов представления о заговоре
ассоциируются со встречей украдкой глухой ночью в уединенном, скрытом месте,
где подсудимые обдумывают каждую деталь отдельного преступления.
Обыкновенные бандиты могут планировать - кто из них возьмет револьвер, а кто
стилет, кто подойдет к жертве спереди, а кто сзади и где именно они ее
подстерегут. Но при планировании войны револьвер предстает в виде вермахта,
а стилетом становятся военно-воздушный или военно-морской флоты.
В заговоре такого типа, как нацистский заговор против мира, если есть
согласие его участников по основной цели - развязывание серии агрессивных
войн - сразу же и весьма значительно расширяются границы ответственности
каждого заговорщика. В этом случае каждый заговорщик несет ответственность
за всю совокупность преступ лений, совершенных во имя основной цели, тем
более что нацистские заговорщики одновременно с войной планировали и
совершение тягчайших военных преступлений, входивших составным элементом в
стратегический план агрессии.
В подобной ситуации на заговорщика ложится ответственность независимо
от того, участвовал он непосредственно или не участвовал в каком-либо
отдельном преступле нии. Больше того, он будет отвечать за совершение такого
преступления, о котором лич но даже не знал, но которое прямо вытекало из
задач заговора.
В заговоре против мира выбор места для преступных действий не
ограничива ется темной аллеей, а простирается на огромные пространства,
захватывая порой це лые континенты. Здесь все гораздо сложнее. Тут требуется