"Николай Поливин. Кит - рыба кусачая" - читать интересную книгу автора

- Утек... Костюня говорит, "как сквозь землю провалился!". А уж Костюню
обвести не всякому дано! - Кит вытащил нос лодки на берег, обернул цепь с
якорьком дважды вокруг ветлы и добавил тихо: - Сегодня ночью пойдем в
засаду. Милиция приедет. Костюня считает, что тут орудует целая банда. Как,
ребята, поможем?
- Поможем! - завопили парни.
- А девочек в лагере оставим, - изрек Колька, хитровато прищуривая
правый глаз.
- Как бы не так! - возмутилась Нюська. - Мы не кисейные барышни, а
комсомолки и от вас не отстанем.
- Если вопрос поставлен ребром, - Колька аж руки потер от
удовольствия, - то забирайте осетра и варганьте уху!
- Смотрите, испугал! И сварганим! - Иночкина подхватила осетра и тут же
растерянно обратилась к Косте: - Вы его только сначала разделайте...
Кит молча взял рыбину под жабры и стал распластывать ее прямо на траве.
Девочки заварили уху, а ребята, забрав ведра и марлевый бредешок,
отправились на озерцо. Они решили до еды поавралить. Кольке и Косте работа
по спасению рыбьего молодняка не в новинку, а для Генки с Петькой - в
диковину. Они-то и настояли на немедленном аврале. На этот раз девочки
отпустили ребят, не обронив ни единого слова против. Пусть постараются!..
Мальков и на их долю хватит...
Озерцо формой напоминает куриное яйцо, шагов сто в длину и шестьдесят в
ширину. Сбросив одежонку на траву, ребята полезли с бредешком в водоем.
Право первого заброда выговорили себе Генка с Петькой. Костя с Колькой
оспаривать этого не стали: как-никак, а гости... Пусть будут первыми. Кит и
Колька, зачерпнув в ведра свежей воды, нырнули в траву и, лежа на боку,
стали подбадривать "спасателей" советами. Особенно усердствовал Килька.
- Ровней, салажата! Ровнее идите! Не наклоняйте бредешка!.. Так... -
орал он. И спасатели советы его воспринимали без обиды. С бреднем ходить,
как и во всяком деле, нужна сноровка, навык, без которых и ложкой в рот не
попадешь...
И все же, когда озерцо было протралено в первый раз, в бредешке
оказалось не меньше пятисот штук рыбьей мелюзги. Сазанчики и судачки,
окуньки и таранька бились в марлевом пузыре. Их тут же ссыпали в ведра.
Петька с Генкой пошли на второй заход, а Костя с Колькой двинулись к реке,
чтобы выпустить молодняк на волю.
Второй заброд, третий... Хотя воды в озерце в самом глубоком месте по
пояс, а все-таки работа не из легких. Нижний край бредня надо волочить по
дну, поэтому приходится идти, согнувшись в три Погибели. Начала ныть
поясница. Первым почувствовал это Генка, но он вида не подал: неужели же он,
Муха, слабее костлявого Петьки Петуха? Нет, Генка скорее умрет, а не
сдастся! Вот если бы Петька пожаловался на усталость, тогда бы Генка
нашелся, как выйти достойно из трудного положения. Он бы небрежно бросил
Кольке и Косте: мол, идите, покажите теперь вы свою удаль, а то мы всех
мальков выловим, вам не останется. А так... тот же Петька может поднять его
на смех: что, мол, старые косточки заныли? Бросит такое, а потом доказывай,
что ты не верблюд! Генка сцепил зубы, и поясницу вроде бы отпустило. Чудеса!
У Петьки спина тоже исполняла "Девятую симфонию Шостаковича*, по его
собственному определению, но, глядя на Муху, он крепился.
"Дьявол двужильный, - ругал он Генку, - хоть бы отдохнуть предложил...