"Анатолий Полянский. Взрыв (Военно-приключенческая повесть) " - читать интересную книгу автора

Последнюю закрутку он выкурил вчера. Мышцы, суставы начали болеть.
Нестерпимо ныло все его большое тело, а перспективы никакой. И никому не
пожалуешься... Поэтому Полуян упрямо возвращался к попытке завязать
знакомство. Эти местные наверняка связи имеют. Свой свояка бачит
издалека...
- Звать-то тебя как? - спросил однажды Полуян.- Я - Мишка,- ткнул себя
в грудь.- А ты?
Оглянувшись на внимательно следивших за ним сокамерников, афганец
улыбнулся и повторил:
- Мишка?.. Мишка... Акар!
И сразу отошел от решетки, явно не желая продолжать общение.
Может, своим не доверяет, подумал Полуян. И прав, наверное. Ежели они,
советские, не могут друг на дружку положиться... Тому же Абдулло разве
можно верить? В Бадабере тот, правда, уже не пользовался привилегиями, как
в Пешаваре. Его и поместили со всеми в камеру, и пищу давали такую же, как
остальным. Оставили единственное льготное право выходить во двор, вступать
в контакт с охранниками. Абдулло заметно поскучнел, осунулся. Однажды
Полуян подсел к нему и не без злорадства спросил:
- Прищемили тебе хвост тута?
Абдулло согласно качнул головой.
- Говорят, ты к моджахедам сам сбежал?
- Неправда! - воскликнул Абдулло.- Я долго стрелял. Потом удар -
сознание ек!
- Все мы герои задним числом,- усмехнулся Полуян. Сам-то он в той
курильне довольно слабо сопротивлялся. Даже выстрелить не решился, потому
как пока свои прибегут на помощь, дуканщик с бандой прирежут, и прощай,
Мишка...
- Я не герой. Я зиндан сидел... Зиндан - большая яма, там всегда ночь.
Есть не дают, немного воды дают. Язык пушту помог, переводчик
понадобился...
- Страшно было?
- Страшно. Я начальника боюсь. Тебя тоже боюсь...
- Меня не опасайся,- понизил голос Михаил.- Я тут по ночам планы
строю, как бы драпануть.
- Трудно.

- Это я и без тебя знаю. В Отечественную наши пленные из немецких
концлагерей уходили. Чем мы хуже?

- Из Бадаберы никто не бежал. Никогда.

- Так то ж добре...- Полуян нагнулся к уху Абдулло.- Никто не
пробовал, а мы... Препятствия, конечно, большие. Первое - окрас кожи
другой, обличье иное. Инородцы, одним словом.

- На севере пуштуны живут,- возразил Абдулло.- Власть не любят. Духов
тоже.

- Могут помочь?
- Очень могут.