"Светлана Полякова. Храни меня, любовь " - читать интересную книгу автора

Прекрасно понимая, что это его не спасет - он так и останется для нее
приносящим дары данайцем.
Что-то сломалось в их отношениях раз и навсегда. Он же не слепец, он
видит это.
Более того - он это чувствует, и, может быть, это самое страшное. То,
что с каждым мгновением капля за каплей уходит из его души любовь, и он
видит это, но ничего не может изменить.
От него это уже не зависит...
Дверь раскрылась, и Анька бросилась к нему с порога:
- Па...
Он схватил ее, поднял, прижал к себе крепко-крепко и зажмурился, вдыхая
Анькин сладкий запах, слушая ее лепет, чувствуя себя наконец-то счастливым.
"А вот ей-то я ничего не принес, - подумал он с раздражением. - Потому
что ее любовь не измеряется в потребительских единицах. Но боже, почему она
должна страдать от этого?"
Он прижимал ее к себе все сильнее, чуть не плача от счастья, от
близости этой "женщины своей жизни", и, когда поднял глаза и столкнулся
взглядом с Лорой, стоящей на пороге, он был уже защищен от холодного и
цепкого взора. Он был уже готов. Он даже смог улыбнуться ей тепло и ласково,
снова воруя частицы любви у Аньки.
Она стояла и улыбалась одними губами, глаза же оставались странно
безучастными. Раньше, в самом начале их знакомства, эта безучастность
казалась ему таинственной грустью, возвышенной печалью - да мало ли какая
ерунда придет в голову влюбленному мужчине. Потом он понял, открыл для себя,
что это - взгляд человека, обращенного внутрь себя. Все остальные эмоции -
просто попытка вежливости, не более того...
Тем не менее он отпустил Аньку и подошел к Лоре.
- Здравствуй, родная, - сказал он, целуя ее в губы, и, отстранившись,
восхищенно добавил: - Как же ты хороша, радость моя...
"Хоть эта часть игры близка к правде, - отметил он про себя. - Она ведь
и в самом деле хороша".
Этого у нее не отнять. Она умела преподнести себя, проводила много
времени в салонах, великолепно владела искусством визажистки. Она служила
своему телу, вспомнились ему слова из какого-то романа, и тело служило ей,
оправдывая ее существование под небом, ибо ничего другого у нее попросту не
было...
Он снова поймал себя на том, что его мысли саркастичны и он словно зол
на нее, зол, неизвестно за что, впрочем... Известно. За ее присутствие в его
жизни.
Боже! Когда это случилось? Когда ненависть пришла на смену любви и -
была ли любовь вообще?..
Ему стало так грустно и так жалко их обеих, и маленькую рыжую девочку,
и эту красивую, холеную женщину. И самого себя...
- Я люблю тебя, - прошептал он едва слышно, но - верил ли он
произнесенным словам?
Она улыбнулась, на минуту ему даже показалось, что она услышала то, что
он ей сказал, но он тут же вспомнил, что весь этот ритуал - только часть
игры, не более, и ему стало легче. Как, осознав, что его положение
безнадежно, больной успокаивается...
- Ох, чуть не забыл...