"Александр Иванович Покрышкин. Познать себя в бою (про войну)" - читать интересную книгу автора

которую не успел пройти в Маяках. С каждым полетом все лучше познавал новую
машину. Появилось даже чувство слияния с самолетом. С каждым вылетом оно
росло и крепло.
А боевой истребитель нравился все больше. Самолет был создан для боя на
вертикалях и, пилотируя его, старался усвоить вертикальные фигуры. Однажды,
пикируя на аэродром, я энергично вывел самолет у самой земли на горку. Вдруг
почувствовал, что резко потеплело в кабине. Глянул на приборы - температура
воды быстро увеличилась. Вот она уже выше допустимой нормы. Немедленно пошел
на посадку, доложил Шолоховичу о неисправности в системе охлаждения мотора.
При осмотре обнаружили обрыв заслонки радиатора.
- Поломка, ничего страшного нет, - спокойно высказался Шолохович. -
Заменим заслонку на другую и все будет в порядке.
Его поддержал руководитель бригады с завода, прикомандированный на
сборку самолетов.
- Нет, товарищи! Так дело не пойдет, - возразил я. - Это конструктивный
дефект. Заслонка из очень тонкого листа дюраля. При большой скорости она в
любой момент может оборваться.
- Вы же как облетываете? Не только заслонка, но и крылья могут
оторваться. На испытаниях в НИИ такого дефекта не обнаружили, - стоял на
своем представитель завода.
- Не знаю, как уж вы там испытывали, но дефект серьезный, - возразил я.
- В бою могут быть еще большие скорости на пилотировании, еще выше
перегрузки. Вы что же хотите? Чтобы летчики из-за заслонки в бою вынужденно
садились рядом с теми, кого расстреливали при штурмовке? Давайте проверим
другой самолет.
Второй полет с крутым пикированием привел также к разрыву заслонки
радиатора. Спорить было не о чем. Дали телеграмму на завод. Отмечу, что к
устранению дефекта приступили оперативно. Заводские бригады заменили
заслонки сначала в нашем полку, затем и в других частях.
В ходе облета и перегонки самолетов наше звено сумело отработать многие
элементы пилотажа. У всех летчиков пришло чувство слитности с МИГ-3 в
полете, готовности вести на нем воздушные бои. Одно меня беспокоило:
вооружение на этой машине было все же слабым. Придется, к сожалению, в бою
компенсировать этот недостаток точной стрельбой с короткой дистанции.
В Маяки мы всегда шли на предельно малой высоте, на бреющем полете, над
самыми верхушками деревьев или в нескольких метрах над посевами. Такие
полеты требовали от летчика большого самообладания, исключительного внимания
и четких движений рулями управления самолетом. В ходе них формировалась
психологическая готовность вести истребитель вблизи земли. А сам полет был
захватывающим. По-настоящему чувствовалась скорость. Я считал бреющий полет
серьезной подготовкой летчика к реальным боевым действиям. Спасение от
зенитного огня, например, в полете на малой высоте. Ближе прижмешься к
земле, и зенитчики не смогут вести огонь, не успеют развернуться. Да и
местные предметы, в том числе своя же техника, будут им мешать.
Вторая половина июня принесла новые заботы. Наша эскадрилья готовилась
к перебазированию в Бельцы. Там мы должны были заступить на боевое дежурство
и продолжать переучивание на новую технику. Звено Валентина Фигичева улетало
на летную площадку у границы, в районе станции Пырлица. Ему ставилась задача
перехватывать обнаглевших фашистских воздушных разведчиков. Мне поручалось
со своим звеном перегнать последнюю тройку "мигов". Готовились к выполнению