"Владимир Покровский. Скажите "Раз"!" - читать интересную книгу автора

светофор, дальний трамвай вносит в среднегородской шум свои неизменные
двадцать пять децибелл. Люди ждут, они счастливы - уже тем, что дано им
сегодня ждать и не сомневаться в ожидаемом.
- По счету "три"...
Он пришел - мы не боялись его, и слухи о нем нас не пугали, даже самые
странные слухи.
- Что нужнее всего на свете?
Люди кричат:
- Правда!
- Что гнуснее всего на свете?
Как затверженный урок:
- Ло-ожь!
- Я не Христос, который уговаривал только, я не убеждать вас пришел, я
дам гарантию, что все вокруг будет честным, нужно одно - чтобы вы захотели
сами. Даже нет - чтоб согласились, только это и нужно. Не будет чувства
вины, будет временное неудовольствие, боль от того, что ты плох, лишь
внутреннее неудобство. Хороший человек есть понятие социальное, для себя-то
каждый хорош, хороший человек есть человек надежный, то есть такой, на
которого можно рассчитывать. Каждый откроется перед вами, во всем
сокровенном, сполна, так же, как и вы откроетесь перед ним, и вы будете
знать, в чем можно рассчитывать на этого труса, а в чем - на вон того
хитреца. И они тоже будут знать, что вы это знаете, а раз так, то все для
вас станут надежными, то есть хорошими, потому что ни от кого не надо будет
ждать вам подвоха. Вы уже не будете "гостями в этом мире", не понимающими,
что происходит, вы станете действительными хозяевами в своем доме; не будет
пороков, останутся недостатки, которые можно учесть, которых все одинаково
не хотят.
Он расставлял руки и кричал изо всех сил:
- Три!
- Три! - повторяли следом за ним.
Первое мгновение, мгновение именно того счастья, которое
предчувствовалось, именно так, как хотелось. Правда, почти счастье. Все
понимают меня, я понимаю всех вокруг себя. Целиком.
- Будет плохо, - так всегда говорил Черный. - Первое время вам будет
плохо, но это уйдет, ведь вам нечего скрывать, в сущности-то! Никто ничего
не может сделать такого, чего бы уже не знали раньше другие. Зачем? Блажь.
Он говорил:
- Это непоправимо.
Некоторые спорили с ним:
- То, что вы предлагаете, это ужасно.
Он возражал:
- Я предлагаю только одно - не врать.
- Но вот это-то и ужасно!
По счету "три" люди замирали, словно принюхивались, поначалу они слепли
и глохли, так ново было чувство, ими испытанное. Невозможно было в тот
первый момент выделить особо чью-нибудь отдельную мысль, чье-нибудь
отдельное чувство. Общий фон давил, бешеные перегрузки, информационные
каналы мозга не выдерживали, отключались один за другим, поле восприятия
суживалось и, наконец, внимание обращалось на кого-то, кто близок.
Боль. Возмущение. Иногда - бегство.