"Григорий Покровский. Честь " - читать интересную книгу автора

Он сидел, прислушиваясь к тому, что делается на кухне, но там стояла
полная тишина - ни стука, ни звона посуды. И чтобы не слышать этой тишины,
Автол включил радио.
Потом он вспомнил о черепахе, которую купил в зоомагазине и с которой
охотно возился. Черепашка отвечала ему признательностью и даже перестала
прятаться от него в свой панцирь. Он разговаривал с ней, целовал ее в
змеиную голову. Черепашка была маленькая, плоская и вечно куда-нибудь
заползала - то под буфет то за диван, и тогда Антон поднимал весь дом вверх
ногами, пока не находил ее.
Не видно было ее и теперь, и Антон стал искать. Забывшись, он хотел,
как всегда, крикнуть матери: "Мам! Где моя черепаха?" Но вовремя
спохватился, промолчал и снова стал думать о маме. Он знал, что грубо обидел
ее, и все-таки его поразило холодное молчание, с которым она вошла в
комнату, - вошла, вышла, опять вошла, что-то поискала в буфете, потом
шагнула к радиоприемнику и выключила его.
Антон хотел протестовать против такого нарушения его воли и
самостоятельности, но не решился. И, точно почувствовав в этом свою пусть
очень маленькую победу над ним, Нина Павловна ледяным голосом сказала:
- Конечно, ты можешь не считаться с матерью, можешь обижать, оскорблять
ее. Но я все-таки советую тебе подумать, Антон. Хотя бы о себе! И прежде
всего о себе!.. У тебя совсем плохо с математикой. И вообще, тебе нужно
сделать большое и решительное усилие над собой. А ты?.. Ну разве делаешь ты
такое усилие? Тебе нужно работать, а ты... Скажи, где ты шатаешься целыми
вечерами? С кем?
- А я, кстати сказать, не шатаюсь, а гуляю! - обиженно отозвался
Антон. - Нужно же мне погулять на ночь? Все врачи об этом говорят.
- Да, но все нужно в меру. А ты иногда так загуливаешься...
- Я езжу к бабушке, ты это знаешь... Что? И к бабушке нельзя? Ну, ты ее
не любишь, а я люблю и ездить буду. А с кем я там гуляю, ты тоже знаешь - с
Вадиком...
- А зачем тебе нужен этот Вадик?
- А ты что же прикажешь, моих товарищей с тобой согласовывать?
- Не груби, пожалуйста!
- А какая же это грубость? У меня уже, к твоему сведению, паспорт в
кармане, а ты все - зачем то, зачем это? Товарищи мне нужны? Как по-твоему?
- Неужели у тебя других товарищей нет - здесь, в школе?
- Нет! И не будет у меня в этой школе товарищей!
- Почему?
- "Почему, почему"... Будто не знаешь - почему? И думаешь, так легко
найти товарища? А с Вадиком мы росли вместе, пока ты по заграницам ездила. И
бабушка его знает. И вообще, я не понимаю, что тебе за дело до моих
товарищей? Вечно эти морали и подозрения!..
- Я тебя ни в чем не подозреваю, Тоник, - Нина Павловна попробовала
смягчить разговор. - Я хочу тебя просто предостеречь...
- Да в чем дело-то, в конце концов! - окончательно вскипел Антон. -
"Предостеречь, предостеречь"... Отставь!
Он схватил пальто, шапку и, хлопнув дверью, выскочил из дома. Легкими,
быстрыми шагами сбежал он по ступенькам лестницы. А по ту сторону двери,
комкая в руках нарядный, с розами по кайме фартук, стояла мать и слушала,
как постепенно, удаляясь, стихают его шаги. Что с ним творится?