"Радий Погодин. Одинокая на ветру" - читать интересную книгу автора

Она поднялась, забросала Пашку травой и цветами. Сходила к
противотанковому рву, принесла лопату, они торчали во рву, словно росли из
него, и принялась копать. Могилу она вырыла неглубокую - может быть, в метр.
Гроб никто не сколотит, а не хотелось Анне, чтобы глубокая земля раздавила
Пашкину грудь. Анна сходила в лес, принесла елового мягкого лапника,
выстелила им песчаное дно. Принесла еще охапку, чтобы прикрыть Пашку сверху.
На закате она положила сына в могилу. Закат был пунцовый - к ветру.
Солнце растекалось над землей мелким морем. Все земные пожары отразились в
нем, замутили его.
Анна бросила в могилу горсть песка, сухого и чистого. Постояла и
принялась осторожно закапывать. Она обровняла могилку, размела оставшийся
песок между трав.
Комары налетели. Анна долго отгоняла их, широко размахивая руками.
Потом легла на траву и заснула.

Анна поселилась у младшей сестры. Соседи, глянув на нее, в землю
смотрели. А она пунцовыми вечерами вдруг начинала смеяться.
На могилу к Пашке Анна наведалась поздней осенью. Опавшие листья пахли
сладко. Хрупкие травы цеплялись к ногам. Анна пришла с ведром и лопатой.
Посмотрела сверху на черную, еще не проросшую бурьяном деревню, где жила с
мужем, где родила сына Пашку, где сейчас никого не осталось, и ушла в лес.
Отыскала просеку - здесь когда-то валили деревья. Здесь на порубке они с
Пашкой брали землянику, душистую и крепкую. Маленькие в ту пору березки,
словно трава, упруго топорщились из земли. Пашка трогал их, удивлялся и
жаловался, что на этой траве ягоды не растут.
- Березки это, - объясняла ему Анна. - Они еще такие, как ты - детки.
Сейчас березки на просеке были куда выше Анны. Нежные, тонкорукие.
Золотые и красные листья на них, как веснушки. У Анны под сердцем лопнула
какая-то жесткость и растворила душу для слез. Анна оперлась на лопату и
слезно заплакала. Она ходила, гладила их нежно-шершавые и шелковистые тела.
И все еще плача, она окопала березку, как показалось ей, самую стройную.
Осторожно вынула ее вместе с землей, стараясь поберечь ломкие корни.
Она посадила березку в изголовье могилы, полила ее и уснула,

В последнем году войны Анна сошлась с человеком - раненным в грудь
солдатом. Он кашлял кровью и все искал барсука, чтобы залить дыру в легких
целебным барсучьим жиром.
Может быть, в тот пунцовый вечер сорок первого года судьба Анны
получила контузию или вовсе ослепла и теперь ведет ее как бы на ощупь от
беды к беде. Ее незарегистрированный по закону муж умер, не погладив худыми
бледными пальцами дочку, не заглянув в ее глаза, синие с мутью, как озерная
вода после дождика. Девочка родилась спустя три недели после его кончины.
Похороны были тихие, незаметные - как появился человек неслышно, так и
ушел, никого, кроме Анны, не затронув.
Девочку назвали Елизаветой.
Через год Анна сошлась с другим человеком, зарегистрировалась в
сельсовете, чтобы все было как у людей. Он удочерил Лизку. И вместе уже они
ушли от младшей сестры в большую деревню, обезлюдевшую за войну. Прожив год
в чужой избе, муж Анны принялся ставить свою собственную. И когда, радуясь,
возводил последний венец и затягивал в спешке бревно наверх, хрустнуло в нем