"Радий Погодин. Борьба с формализмом" - читать интересную книгу автора

Неподалеку в траве ходили дрозды. Икала молодая курочка, наверное,
испугалась. Дрозды послушали ее, да и взялись икать тоже.
- Птицы, - сказал Яков. - Икают, как и мы.
- Дерьмо, - сказал Валентин. - Голову открутить и в суп. И этих
фрайеров в суп. - Под фрайерами Валентин подразумевал дроздов. - Кому бы по
хлебалу дать и на кулак подуть? Дашь - и по всему телу радость. - Валентин
заорал вдруг, как орет в лесу невежливая городская душа.
Курочка икать перестала. Дрозды убежали в цветущий шиповник. Солнце
выглянуло из-за тучи. Мужики вспыхнули, как канадские блесны. В эту минуту
Таня Пальма сбежала с дороги.
- Добрый день, - сказала она. - Вы братья Свинчатниковы. Вас с моста
сбросили. Я тогда маленькая была.
Мужики поднялись. Валентин потрогал Таню за попку.
- Мандолинка.
- И не стыдно.
- Я по-братски. Брат Яков, потрогай ее за попку.
Таня ткнула Валентину кулаком в глаз и пошла к дому на стройных ногах,
вся приподнятая кверху - к любви. Таня уверена, что к любви - это кверху.
- А мы тебе ножки выдернем. Мы тебя на шашлык, на конец желания. Таня
протиснулась в чуть приоткрытые низкие воротца, избитые рогами коров.
- Козлы! - крикнула она звонко.
Из дома вышел грузный бородатый дядя.
- Бутылку с собой захватите, - сказал он колеровым мужикам. - В Вышний
поедете, привезите мне ящик пива.
- А вот тебе! - Братья показали в натуре, что они могут предложить
бородатому дяде, и пошли по дороге в Сельцо.
Говорят, оброненная зажигалка может вызвать в горах лавину. Случай с
Таней в масштабе сталкивающихся нынче социальных масс незаметен и
смехотворен, но именно он натянул тетиву. И в нужный момент стрела пойдет.
Чье-то сердце станет мишенью. А может быть, сердца многих.

Добро и зло - шар, медленно вращающийся в ослепительном собственном
сиянии. Шар тяжел. Он - звезда. Его не повесишь на лацкан, как знак почета.
Свобода, вера, равноправие... Колода игральных карт. Бью братством вашу
солидарность. А я вас козырями. Какие козыри сегодня? Не знаете, так нечего
и нос совать.
Василий Егоров думал о шаре как форме, способной к переходу в другие
измерения. Шар нельзя ни развернуть, ни вывернуть. Шар неизменно останется
шаром.
"Возьмем куб, - думал Василий Егоров. - Развернем - получим крест.
Потаенная суть куба - крест. Куб и шар - две формы, слагающие архитектуру
русского православного храма. Правда, и на шаре крест, но уже не как форма,
а как символика. Главное, схема в чистоте - куб и шар. Крест и солнце. Мифос
и Логос..."
Василий Егоров остановился в деревне Сельцо. Бриллиантов в письме
приказал: "Заедь в Сельцо по дороге. Возьми у Инны Павловны огурцов. Ведро".
Инна Павловна рвала огурцы. Ведро у нее было ликующе новое.
Избы в Сельце стояли на пригорках, отчего деревня казалась поднявшейся
из воды. Когда в улицы натекал туман, тогда так и было. Дома над водой и
лошади в воде. И зыбко все, и невечно.