"Радий Погодин. Цветок для Оли (Рассказ) (детск.)" - читать интересную книгу автора

Потом она спохватилась, оттолкнула Алешу взглядом: - И не подходи ко мне,
я тебя ненавижу. Витя Сойкин меня провожал с Пашей Катышевой.


На последней ездке случилась авария - лопнула цепь на передних
стойках. Хлысты развалились по бокам машины, уткнулись в дорогу комлями.
Алеша поднимал сползшие комли легко, с приятной натугой, что дает ощущение
проворства и силы. Стойки стянул буксирным тросом, а когда спрыгнул с
бревен на землю, снова почувствовал боль в животе. Только тронул машину,
боль занозистым острым колом пошла кромсать тело. Алеша сполз на пол
кабины, сосны в окне то надвигались на него, то кренились набок, то совсем
пропадали в красных кругах. Он корчился долго, а когда полегчало немного -
поехал.
На бирже он вылез из машины и тут же рядом улегся в траву, втискивая
подбородок между колен.
Зинка подбежала к нему, испуганно ахнула, медленно, словно читая по
складам, поняла глупость своей обиды и не стала оправдываться.
Наклонившись над ним, белым, избитым болью, пробормотала:
- Алешенька, тебе плохо?
Алешу хотели везти в район на его же лесовозе. Вспомнив, как машина
швыряла его по кабине, неожиданно проваливаясь в проеденные дождем
колдобины, как на каждом таком ухабе его будто с головой в кипяток
окунали, Алеша ехать отказался, заупрямился, говоря:
- На лесовозе работать нужно... - И объяснил далее, что дорога ему,
пешему, в самый раз - мягкая, по такой дороге только и носить болячки в
район, не спеша и с осторожностью. Пошел домой, отлежался, с унынием
соображая: если болезнь затяжная или, того хуже, обнаружился в его
организме скрытый серьезный порок и сейчас дает себя знать - прощай
бронетанковое училище, быть ему штатским специалистом... Алеша скрипнул
зубами так громко, что мать опустила испуганные глаза и попросила:
- Алешенька, ты уж потерпи, не ломай диван-то...
Зинку мама прогнала, говоря:
- Иди, иди, Зиночка, больные мужчины очень непривлекательные.
Вечером Алеша отправился в больницу.
Он шагал по дороге, прижимая больное место ладонью. Боль завладела
им, вытеснила даже дыхание. Когда Алеша напрягался, вытаскивая ноги,
схваченные холодной глиной, ей становилось тесно у него внутри и она
вырывалась наружу коротким стоном.
Алеша останавливался часто и, подняв лицо, подолгу студил его на
мокром ветру. Отдохнув, упирал взгляд в дорогу, искал, где поровнее, где
пожиже грязь. Дорогу он не ругал - толку чуть, да и сил не было. По этой
дороге ходили и ездили, возили грузы, носили ребят, рожденных на свет в
райбольнице, мостили ее проклятиями и чертовщиной - тем бы словам
затвердеть.
Низкие тучи наползли, замешали сумрак на мелком дождике. Неприютные
кусты, запаршивевшие вдоль дороги, как бы вздыбились, устрашающе
раскорячились. Березняк в отдалении смахивал на разросшееся семейство
бледных поганок.
Уже совсем ночью, неподалеку от города, Алеша упал. Поднялся с
трудом, вытер грязной рукой грязное лицо и увидел перед собой девчонку.