"Михаил Петрович Погодин. Психологические явления " - читать интересную книгу автора

Однажды вечером едет он по какой-то новой дороге, только что
проложенной в объезд около большой для сокращения пути. Грязь непроходимая,
и колеса беспрестанно увязают. Лошади усталые чуть-чуть уж передвигают ноги,
а на дворе темнеет темнее и темнее. По небу ходят тучи; не видать ни звезд,
ни месяца. Начал порошить мелкий частый дождик. И ветрено, и холодно. К тому
же и навстречу никого не попадается. Дорога скучная: всё перелески; то надо
спускаться с горы, то подниматься на гору. Купцу стало жутко, и он несколько
раз принимался бранить своего извозчика, зачем оставил столбовую дорогу, по
коей ехать было бы хоть дальше, но веселее. - В стороне показались три
мужика, но вдруг пропали из виду и не поравнявшись с повозкою. - Это
возбудило подозрение в купце, который давно уже слышал, что здесь иногда
пошаливают.
- Погоняй, Дмитрия, где хорошо, - твердил он беспрестанно, оглядываясь
со страхом по сторонам. Долго таким образом он всматривался во всякий пень,
стоявший при дороге, прислушивался ко всякому шуму в деревьях и наконец
уснул с утомленного внимания... Как будто лукавый тогда шепнул что-то
извозчику на ухо. Он вздрогнул и задумался. Кругом темнота. В стороне
глубокий овраг, поросший кустарником; ни слуху ни духу людского. Какое место
удобнее? Какое время благоприятнее? А денег столько, что не проживешь с
детьми. - Извозчик... решился убить купца и остановился.
- Что ты, Дмитрич? - спросил тот, пробужденный внезапною остановкой.
- Шлея развязалась, - отвечал смутившийся извозчик, соскочил с облучка
и подошел к лошадям.
- Скорее, брат, - пробормотал впросонках купец и повернулся на другой
бок. Извозчик молча сел опять и поехал, а купец захрапел громче первого. -
Но голова извозчика уж закружилась около одной мысли, поглотившей все
прочие; место вышло опять глухое, точь-в-точь как прежнее... Злодей
останавливается, хватает топор, заносит его над главою своей спокойной
жертвы, - но руки у него ослабли, и он не мог нанести удар. Не оставляя,
однако ж, своего намерения, тотчас он разложил петлю около шеи несчастного
купца и рванул ее за конец так ловко и крепко, что тот умер, удавленный, не
вздохнувши.
Но такие смертоубийства встречаются нередко, скажут читатели. Что здесь
необыкновенного? А вот что здесь необыкновенного: этот извозчик был знаком с
купцом двадцать один год, получал от него многие благодеяния; пользовался
всею доверенностию, возил его по всем ярмаркам с суммами гораздо
значительнейшими, которые оставались у него даже иногда под сохранением,
славился издавна честностию между своими товарищами и вполне был достоин
своей славы. Не только преступления, за ним неизвестно было никакого
проступка.
В самый злой час, когда он решился убить купца, совесть его еще не
совсем была усыплена, и он побоялся, в случае неудачного удара, услышать
знакомый голос, крик своего благодетеля, которого не надеялся вынести;
потому-то, как признался после пойманный, вздумал он удавить его и кончить
дело тише и скорее.
Что же из этого следует?
Бывают, кажется, минуты, в которые человек чувствует какое то
поползновение ко злу, как бывают равномерно и другие, когда он готовее на
всякое добро. От чего зависят первые: от дьявольского ли наваждения, как мне
пришлось сказать к слову в простом рассказе, или от какого-то умственного