"Михаил Петрович Погодин. Невеста на ярмарке" - читать интересную книгу автора

Обманули! Господи! помогите!.. - и все остановились среди лестницы и
закричали в один голос, так что ничего разобрать было невозможно: и град
стучал, и дождь шумел, и ветер выл, и гром гремел, и молния сверкала; народ
начал сбегаться, а всех смешнее была Прасковья Филатьевна. Ничего не
понимая, она обращалась то к одному лицу, то к другому, то к третьему, и все
отворачивались от нее с сердцем, ворча про себя, а Бубновый, как
ошеломленный, кричал только отрывистые, непонятные слова.
Чрез несколько минут уже, увидев толпу на дворе, Анна Михайловна
опомнилась и пошла вперед, вопиющая, неистовая, во внутренние комнаты, а за
ней и вся свита в великом замешательстве. - Дементий посмотрел за ними вслед
и покачал головою, приговаривая: "Вот тебе, бабушка, и Юрьев день", а Иван,
почуявший грозу неминучую, вынимая вещи из колымаги, только что вздыхал и на
вопрос своих однодомцев "что такое?" отвечал с досадою: "А вот увидите,
сейчас разделят вам гостинцы".
Но что делалось в покоях Анны Михайловны? Все действующие лица вошли в
гостиную, безмолвные от усталости, смущенные неожиданным открытием. Первая
прервала молчание Прасковья Филатьевна:
- Да расскажите мне, Христа ради, Анна Михайловна, что все это значит?
Хоть убейте меня, я ничего не понимаю.
- А я вот что понимаю, - разразилась переведшая дух Анна Михайловна, и
глаза ее запылали, и губы задрожали, и зубы заскрыпели, - а я вот что
понимаю, что сын твой лжец...
- Как?! Я лжец?! - загремел в свою очередь Бубновый, опомнясь и
хватаясь за саблю.
- Батюшки! не буду!
- Феденька, полно! - зарыдала Прасковья Филатьевна, удерживая его за
руку и толкая его в дверь.
- Да, - продолжала без него Анна Михайловна, которая, струсив с первого
окрика, теперь ободрилась, надеясь на ее покровительство, - сын твой налгал
мне, что он дворянин, что он полковник, генерал, что ему родня все
губернаторы, все министры, что у него есть деревни во всех губерниях, что у
него есть доходу десять тысяч, двадцать, тридцать тысяч рублей, и я
сговорила за него любезную свою Полиньку; а у него нет ни кола ни двора, а
ему родня всякая сволочь...
- Какая сволочь, - вступилась теперь и Прасковья Филатьевна, которую
такое восклицание задрало за живое. - Да чем моя родня хуже вашей? вы сами
мне сказали, что вам сродни губернаторский камердин, не велика персона; а у
нас родня хоть не богатая, а ливреи с галунами никогда не носила.
- Ах ты, нищая! как смеешь ты это говорить мне в моем доме? Ты целый
свой век таскалась по чужим домам.
- Я хоть таскалась, да не грабила середь бела дня, не заедала
сиротского хлеба.
И поднялся новый крик и шум, посыпались брани и ругательства, зазвучали
проклятия, и опять застучал град, зашумел дождь, завыл ветер, загремел гром
и засверкала молния. Все дворовые люди переполошились, бегали как шальные по
коридору и смотрели друг на друга с недоумением.
- Уж я отдам дочь свою за такого проходца, - хрипела Анна Михайловна, -
лучше жива не хочу быть.
- Так я у мертвой вырву ее из рук, - заревел Бубновый, вбегая опять в
дверь и приступая к нареченной своей теще, - ты сговорила ее за меня, я