"Владлен Подымов. Господин Лянми, Часть 3 ("Империя Титановой хризантемы" #3) " - читать интересную книгу автора

последний раз попытался убедить Гомпати.
- Пусть это не слишком тебя беспокоит. У нас есть наши искусники, во
главе с Мурамасой, - не ты ли его всегда хвалил? - они узнают все, что нам
необходимо.
Ник Сагами молча поклонился. Его господин столь печально малоразумен.
Он интересуется только одним, и более ничем. Поистине, разумный должен
трижды открыть глаза своему господину на его ошибки, и, ежели тот не
внемлет - с почтением отступить. Трижды разумный после такого найдет себе
иного господина.
Как жаль.
- Можешь идти, - бросил Син-ханза и отвернулся к окну.
После того, как за Сагами бесшумно закрылась дверь, в углу комнаты едва
заметно колыхнулась занавесь. Тот, кто стоял за ней, напомнил о себе.
Гомпати раздвинул в стороны створки окна. Холодный ночной воздух
затопил комнату свежей волной, заставил трепетать занавеси, дернул свисающие
с кресла Син-ханзы золоченые шнуры, прошуршал в разбросанных на столе
бумагах.
Син- ханза несколько минут постукивал сжатой в кулак ладонью по
подоконнику из черной сосны. Время неумолимо шло, бежало, летело... Мчалось,
подгоняя его к решению. Он явственно ощущал, как исчезает на жарком солнце
жизни роса оставшихся в его распоряжении минут. Пора. Надо решаться. Он
долго ждал этого момента -неужели он отступит сейчас?
Тем более, что завтра Мурамаса обещал представить ему нечто
замечательное. Это могло быть только одно... Гаки-о-Моро!
Глава Средней ветви, не оборачиваясь, жестко произнес:
- Ты слышал наш разговор. Им нельзя позволить встретиться.
Занавесь в углу чуть колыхнулась, затем тихо пискнул телефон.
Алмазное колесо провернулось.
Оно обрушилось давящей тяжестью на судьбы сотен людей. Чуть позже
волны, поднятые его падением, захлестнут Кинто. А за ним - остальной мир.
Распространяясь во времени и пространстве, они достигнут дальних уголков
Вселенной.
Впрочем, был ли выбор?
Был. И каждый поступил так, как хотел.
- -
Над миром сиял яркий диск луны, еще не обгрызенный Небесной мышью.
Под его светом бесконечной чешуйчатой броней, блистающей начищенным
серебром, раскинулось море. Казалось, будто обнимает оно весь мир, и нет
ничего кроме него, кроме этого живого, неостановимого в своем движении
доспеха. Но вот впереди из моря поднялись темные громады гор, затем
разгорелись огни города, и самолет пошел на снижение, закладывая широкий
разворот направо.
Скатывающиеся с гор потоки холодного воздуха у кромки моря сталкивались
с теплым воздухом, создавая воздушные ямы и завихрения. Изредка самолет
довольно сильно потряхивало. В такие моменты пассажиры преувеличенно сильно
раскрывали глаза и улыбались друг другу. Все возвращались из далекого
путешествия на северный материк, и впереди уже мерцали огни родного Кинто.
Из ста сорока пассажиров роскошного "Цветка ветра" лишь четверо-пятеро
были таревцами. Остальные - своеобычные путешественники из Кинто. Крупные
торговцы и их помощники, директора торговых домов и производств, пара