"Леонида Подвойская. Тьма " - читать интересную книгу автора

бандитскими разборками заниматься, а спасать, спасать, спасать людей. А я...
Вот тебе и расплата. Побыл этаким супером, побудь теперь отверженным. Нищим
уродом без роду без племени. А этот талант - в утешение, некоторая
компенсация.
Юноша повернулся к окну и замер. Взглянув во второе и в третье. Везде
одна картина - удивленные, прижавшиеся к стеклам лица. Вспомнив свое
уродство, Макс быстро отвернулся, затем сошел со сцены и спрятался в
комнатке, служившей ему столовой - туда сердобольный лесничий уже дважды
приносил скромное угощение от своего стола. Вскоре звякнул замок и
заскрипели старые половые доски. В комнату вместе с Петровичем зашло сразу
несколько человек, в том числе и какие- то женщины. Чтобы не пугать их,
Максим отвернулся к стене.
- Да ты, Макс, оказывается классный музыкант! Что же ты молчал? - начал
разговор лесничий.
- А что было говорить-то? - удивился Макс. Действительно, если бы на
первый вопрос в лесу: " Ты кто?", страшное голое чудовище ответило:
"Музыкант" тогдашним мужикам с ружьями это не добавило бы ни доверия к нему,
ни спокойствия. Даже если бы он знал о новом таланте.
- Но Вы... Вы..., - вступил в разговор женский голос, - Вы же маэстро!
Так играть. И на этом... Послушайте, а давайте сегодня к нам на школьный
вечер. У нас ребята сами, кое - как. Покажете им. У нас синтезатор со всеми
наворотами. Один спонсор отжалел. Можно, как на рояле.
- Куда мне в школу. Разве только в младшие классы неслухов пугать.
- Ну что Вы, зачем же уже так.
- А как? - повернулся к собеседнице Макс.
- Ааах! - вырвалось сразу у нескольких женщин. Максим увидел
говорившую - довольно молодую женщину в строгом костюме, с простенькой
серенькой прической и очках на худеньком личике. Наверняка какая-то училка.
С ней пару девчат - его ровесниц. Бывших ровесниц, - вспомнил он о своем
нынешнем облике. В дверях - шпана поменьше, в том числе, кажется, ребята,
его нашедшие.
- Вот видите, - почти искренне хохотнул Максим, вновь отворачиваясь к
стене. - Они же из школы потом в темноте не выйдут. А если до дома и
добегут, то спать будут к мамам и папам в постель проситься.
- Ну, зачем Вы так, - вновь повторила растерявшаяся учительница. - И...
и если... это Вас так смущает...
- Да не меня! - начал злиться Макс. Неожиданное уродство смущало,
прежде всего, его. Но чем? Конечно, ужасом и отвращением, которое
выказывали, глядя на него, другие.
- Да Вы не обижайтесь. Приходите вечером в школу, прямо ко мне, а там
что-нибудь обязательно придумаем. Да свидания, Максим - она даже протянула
руку, которую Максим осторожно пожал своей обожженной кистью.
- Ты зря так с ней, - начал урезонивать юношу Петрович, когда они
остались одни. - Святая женщина. Ребята за ней тянуться - за родителями не
так. Школу из ничего подняла. Пацаны опять к знаниям потянулись. А то,
знаешь, совсем уж было... А, знаешь, везде так.
- А чего директор - то? Чего она?
- Чудак! Они и есть директор.
- Ну, тогда ясно. Знавал и я одну такую же "святую". Детдом поднимала.
Поднимала-поднимала, пока женишка солидного не приметила. А охмурила старого