"Виктор Подрезов. Потомок пророка (Искатель № 2/1988)" - читать интересную книгу автора

перевернуться на живот, а затем, цепляясь пальцами за жесткую, как
проволока, траву и вырывая ее с корнем, наконец остановился. Поднявшись на
ноги, он, прихрамывая, бросился к камням, до которых было метров тридцать.
Скорее всего Масуд не обратил бы внимания на раздавшиеся сзади
негромкие хлопки, если бы не фонтанчики земли, брызнувшие по сторонам. Видя,
что жертва ускользает, преследователи не выдержали. Впрочем, они ничем не
рисковали: ночью в деревне выстрелов из бесшумных пистолетов все равно никто
не услышит. Правда, попасть из них, находясь так высоко над целью, дело
почти безнадежное. Но на всякий случай Масуд пригнулся и побежал, забирая то
вправо, то влево, пока не укрылся в камнях.
Глыбы оказались такими большими, что можно было двигаться в полный
рост. Вопрос только, куда? Ясно, что возвращаться к гостинице не имело
смысла: с автобусом придется распрощаться. Местность он не знал. Поэтому,
чтобы добраться до границы, следует идти вдоль шоссе. Но как раз на дороге
его и будут поджидать. Впрочем, луна уже убывает, так что в предутренних
сумерках нужно успеть покрыть возможно большее расстояние. А там что-нибудь
подвернется.
Когда Масуд добрался до шоссе, оно уже оживало. Те, кто заночевал на
обочинах, вставали, поеживаясь от утренней прохлады, совершали нехитрый
туалет, готовили завтрак или просто грелись у маленьких костров из сухих
веток и палых листьев. У одного из них Масуда угостили горячим чаем с
половиной черствой лепешки, не взяв ни пайсы. Щедрость бедняков бескорыстна.
Через час он заметил поднимавшиеся над шоссе клубы пыли и вскоре нагнал
большой караван, направлявшийся к границе. Исстари повелось, что стоит
подуть весеннему ветру, и огромная многоязычная лавина людей приходит в
движение. Неважно, мир или война, но кочевые племена - кучи и гильзаи,
вардаки и какари, барцы, африди, оркази и множество других, - уходившие на
зимние месяцы в Пакистан, снимаются с места, возвращаясь на высокогорные
плато в центре Афганистана.
Встреченный Масудом караван принадлежал к клану хель. "Раз они
тронулись раньше обычного, лето в этом году будет жарким", - подумал он,
обгоняя далеко растянувшийся пестрый поток. Бредут шумные отары овец с
впалыми боками. Семенят нагруженные узлами и тюками безучастные ко всему
ослики. Важно вышагивают верблюды с позванивающими на разноцветных лентах
колокольчиками. На их горбатых спинах разместилось все нехитрое хозяйство
кочевников: шерстяные пологи и каркасы для шатров, котлы, чайники, мешки с
рисом и мукой. Поверх скарба восседают благочестивые бабаи в белых чалмах.
За их спинами - женщины в пестрых балахонах с шумливой малышней. Впереди
неторопливо едут на низкорослых конях смуглолицые воины с черными вьющимися
бородами. Оружия немного, лишь изредка блеснет вороненая сталь ствола, но
кочевать без него в такое смутное время нельзя.
Отстав от верховых, Масуд пристроился к погонщикам отар и скоро,
покрывшись пылью, ничем не отличался от них. Пусть ищейки Хекматиара
попробуют разглядеть в чумазом оборванце сбежавшего телохранителя
Моджаддади!
На привале он подошел к караванбаши, поджарому, жилистому мужчине с
седой бородой. Почтительно поздоровавшись и пожелав всяческого благополучия
его клану, Масуд спросил, нельзя ли ему нанять какого-нибудь захудалого
ишака и присоединиться к каравану. Машина, на которой он ехал, попала в
аварию, а с ушибленной ногой до места не дойти.