"Георгий Георгиевич Почепцов. Двойник приходит на помощь ("Школьные сказки")" - читать интересную книгу автора

Слух о странном поведении Верзилы вскоре докатился до класса, и Володя
зашептал в портфель, где удобно расположился Дин:
- Твоя работа?
- Нет, - упрямо замотал головой Дин.
Вскоре директор за руку привел Верзилу в класс, бережно усадил за
парту, а сам на цыпочках вышел.
Верзила был освобожден от уроков истории, как некоторых освобождают от
физкультуры. "Раз он так глубоко чувствует несправедливость, - решил
директор, - ему нужно временно историю не посещать".
Спокойно Верзила воспринимал только химию, физику и математику. Зато на
русской литературе он зарыдал еще сильнее, чем на истории. Плачущего
Верзилу учительница поручила Володе отвести домой.
Всю дорогу Верзила не мог успокоиться, вспоминая о тяжелой судьбе
русских писателей.
- Не берегли классиков раньше. Не спасли Александра Сергеевича, ой, не
спасли!
И тут Володя глянул на свой портфель. Если Дин действительно волшебник,
то...

Глава четвертая,
в которой Володя очень хочет помочь Александру Сергеевичу

- Дин, - спросил Володя, придя домой. - А мы не могли бы с тобой
попутешествовать?
- Конечно! Хоть сейчас.
- Нет-нет, не просто попутешествовать. Я хотел бы отправиться в... в
прошлое.
Дин задумался, приподняв голову от корешков книг. Он выбирал себе
очередную книжку для сна. Дин теперь научился читать во сне. Рядом с какой
книгой он засыпал, ту к утру и дочитывал. Так как книг на полке стояло
очень много, то часто у Дина разные герои путались в голове. Незнайка мог
попасть в одну компанию с Тимуром, а Баранкин мог стать родным братом
маленькой бабы-яги. Но все равно Дин любил такие интересные сны.
Подумав, он решительно сказал:
- Можно. Только зачем? Все это в книжках и без того есть. Все написано,
все записано. Кто когда родился, когда умер...
- А нельзя ли цифры эти поменять?
- Как? Заставить кого-то родиться раньше?
- Просто не дать умереть.
Дин снова помолчал, потом неуверенно заговорил:
- Наверное, нельзя. Даже если туда отправиться, изменить ничего нельзя.
Тебе что - тоже Пушкина жаль?
- Конечно, - кивнул Володя. - Ведь он же мог еще писать и писать.
- Это он про дядю Степу написал? Неплохо!
- Да это совсем другой писатель! Вечно ты все путаешь. Давай отправимся
в прошлое!
- Вряд ли из этого что-то получится.
- А если попробовать? Миленький Дин, мы ведь можем попробовать.
Дин спустился на стол. Взгляд его стал сосредоточенным.
- Готов?