"Георгий Георгиевич Почепцов. Вдогонку за неизвестным ("Школьные сказки")" - читать интересную книгу автора

Веснушкину. - Кое-что наклёвывается.
- Что? - встрепенулись союзники.
- Бегать и нажимать звонки у всех квартир, - предложил Вовка.
- Нет, не пойдёт, это не новая гадость-пакость, - с видом искушённого
знатока произнёс Сергей. И Веснушкина согласно закивала. Тем более, что они
не хотели бегать по этажам и в конце концов попасться.
- Какие вы великие специалисты, - обиделся Вовка. - Всё знаете: что
новое, что старое. А ещё примерные пионеры.
- Скорее, скорее придумывайте, - торопила всех Веснушкина. - Мне
Шайтана кормить пора. И вообще, он замёрз. Собака не может на холоде
столько находиться. Это же не человек.
- Человек тоже не может, - буркнул Вовка.
- Ладно, - кончил военное совещание Сергей. - Будем нападать.
- Давно бы, - обрадовался Вовка. - Я думаю так. Захожу. Представляюсь:
"Киевгаз". А дальше...
- А дальше ничего не будет, - рассмеялась Веснушкина. - Какой ты
"Киевгаз"? Посмотри на себя.
- Я тогда больше предлагать ничего не буду. А то всё я да я. А вы все
молчите. А потом критикуете. Что мне - больше других надо? - обиделся
Вовка. Смех Веснушкиной стал вдруг его смущать. Веснушкина это
почувствовала тоже и потому принялась руководить.
- Ты, Вовочка, - после того, как Вовка ее ударил, Веснушкина почему-то
его иначе, как Вовочка, называть не могла, - ты, Вовочка, подойдёшь,
позвонишь и спросишь у него металлолом.
- Какой ещё металлолом?
- Ну, макулатуру. И запоминай, заглядывай во все углы и запоминай. Ты
идёшь в разведку: ищи, где могут быть расписки. А теперь прощай, - чуть не
всплакнула Веснушкина.
- Почему же прощай? - испугался за свою жизнь Вовка, но рядом с
Веснушкиной нельзя было показывать свой страх. Поэтому он бодро (по
возможности, конечно) ответил: - Не прощай, а до свидания.
Все обнялись, как перед стартом в космос, и Вовка застучал ботинками
по ступенькам. Возле седьмой квартиры он долго топтался и сопел.
- Есть ли у вас макулатура? Есть ли у вас макулатура? - сосредоточенно
шептал он, чтобы не забыть. Но войти всё равно не решался.
Он стоял бы так до вечера и твердил свою любимую фразу, но тут снизу
раздался приглушённый лай. Вовка вздрогнул и поднёс руку к звонку. Дрожащие
пальцы не хотели слушаться. Они стали противно липкими. Но вот пальцы
нащупали звонок.
Вовка застыл и боялся отпустить руку. Дверь немедленно открылась. Перед
ним стоял сам Ираклий Ираклиевич. Он ласково оторвал Вовку от звонка. От
его прикосновения по Вовкиной руке побежали чуть ли не судороги.
- Чего тебе, мальчик? - ласково спросил Ираклий Ираклиевич. Весь вид
его был приторно сладким и угодливым.
"Притворяется. Как притворяется, - пронеслось в голове у разведчика. А
самые главные слова, которые он учил, на ум не приходили. - Ой, что теперь
будет? - испугался Вовка. - Я забыл, что говорить".
- А? Оробел, мальчуган? - снова, радостно улыбаясь, спросил Ираклий
Ираклиевич.
- Металлотура, - соединил Вовка макулатуру и металлолом вместе и, как