"Плутарх. Гай Марий и Пирр " - читать интересную книгу автора

2. О наружности Мария можно судить по его мраморному изображению,
которое мы видели в Равенне, в Галлии, и наше впечатление вполне
соответствует тому, что рассказывают о мрачности и суровости его нрава.
Мужественный по природе, воинственный, воспитанный скорее как солдат, чем
как мирный гражданин, Марий, придя к власти, не умел укрощать свой гнев.
Говорят, он так и не выучился греческой грамоте и ни в одном серьезном деле
не пользовался греческим языком, почитая смешным обучаться наукам у
наставников, которые сами в рабстве у других. После своего второго триумфа,
устроив греческие игры по случаю освящения какого-то храма, он пришел в
театр, но, едва присев, тотчас же удалился. Платон часто говорил философу
Ксенократу, который отличался угрюмым характером: "Ксенократ, приноси жертвы
Харитам" {2}. И если бы кто-нибудь так же уговорил Мария приносить жертвы
эллинским Музам и Харитам, то его славные деяния на войне и в управлении
государством не завершились бы столь безобразно, а гневливость, недостойное
властолюбие и ненасытная алчность не сделали бы его в старости таким
свирепым и жестоким. Все это мы сейчас увидим из его дел.
3. Родители Мария были люди совсем не знатные, бедные, добывавшие
пропитание собственным трудом; отец носил то же имя, что и сын, мать звали
Фульцинией. Марий поздно попал в город и узнал городскую жизнь, а до того у
себя, в Арпинской земле, в деревне Цереаты, он жил, не ведая городской
утонченности, просто, но зато целомудренно, воспитываясь так, как римские
юноши в старину. Военную службу он начал в Кельтиберии, где Сципион
Африканский осаждал Нуманцию. От полководца не укрылось, что Марий
превосходит прочих молодых людей мужеством и легко переносит перемену в
образе жизни, к которой Сципион принуждал испорченных роскошью и
наслаждениями воинов. Рассказывают, что он на глазах полководца сразил
врага, с которым сошелся один на один. Сципион заметно отличал его, а
однажды, когда на пиру зашла речь о полководцах и кто-то из присутствующих,
то ли вправду, то ли желая сказать приятное Сципиону, спросил, будет ли еще
когда-нибудь у римского народа такой же, как и он, вождь и защитник,
Сципион, хлопнув лежащего рядом с ним Мария по плечу, ответил: "Будет, и,
может быть, даже он". Оба они были так богато одарены природой, что Марий
еще в юном возрасте казался человеком незаурядным, а Сципион, видя начало,
мог предугадать конец.
4. Говорят, что Марий, воодушевленный этими словами, словно прорицанием
божества, и преисполненный надежд, обратился к государственной деятельности
и с помощью Цецилия Метелла, дому которого служил еще его отец {3}, добился
должности народного трибуна. Исполняя эту должность, он внес закон о подаче
голосов {4}, который, как ожидали, должен был уменьшить могущество знати в
судах. Его противником выступил консул Котта, который убедил сенат бороться
против нового закона, а самого Мария призвать к ответу. Когда это
предложение было принято, Марий явился в сенат, но не как робкий новичок,
только что вступивший на государственное поприще и не совершивший еще ничего
великого; напротив, уже тогда выказав решительность, которая потом
проявлялась во всех его поступках, он пригрозил Котте тюрьмой, если тот не
отменит вынесенного решения. Тогда консул, обратившись к Метеллу, спросил
его мнения, и Метелл во всем с ним согласился, но Марий вызвал ликтора и
приказал отвести в тюрьму самого Метелла. Метелл обратился к остальным
трибунам, но те не поддержали его, и сенат, уступив, переменил свое решение.
Со славой вышел Марий к народу, и новый закон получил утверждение в Народном