"Джеймс Планкетт. Рассказы (Один зеленый цвет, Простые люди, Полкроны и др.)" - читать интересную книгу автора

- Чего это я буду с ним мириться? - спросил он. - Ну вас всех!
Она робко сказала:
- Не очень-то вежливо ты говорил с отцом за обедом.
- А он что, говорил вежливо?
Тут Майкл посмотрел на нее и, пораженный, увидел слезы в ее глазах. Но
она отвернулась и пошла. Он поплелся следом, не желая идти рядом с ней.
Голодный и несчастный, он глядел на приземистую колокольню методистской
церкви, на небо - как море на картинках, - усеянное барашками облачков. В
море купаются прелестные, стройные девушки. И ноги у них точеные, стройные и
красивые. Он перевел взгляд на ноги матери. Какие худые! На матери были
дешевые, немодные шерстяные чулки желтоватого цвета, сморщившиеся на икрах,
штопаные-перештопаные, растянутые. Один край подола висел над ними чуть ниже
другого. Он смотрел, как медленно, едва передвигая ноги, идет мать. Кажется,
никогда раньше он не замечал, какие у нее ноги. Сейчас его словно громом
поразило. К горлу подступил ком. Надо сказать что-то грубое, иначе как
защититься от этой неожиданно нахлынувшей боли? Худая фигура матери маячила
впереди, руки толкали коляску.
- Идем побыстрей, - сказала она бодро, - отец, бедняга, должно быть,
нас заждался. Господи, слезы-то она хоть вытерла? Он не хотел, чтобы ее
видели в таком состоянии. Она ускорила шаг и сразу задышала тяжелее.
- Я купила тебе яйцо к чаю, - добавила она.
Желание нагрубить пропало. Яйцо к чаю. Он чуть не рассмеялся. И
внезапно захотелось потянуться к матери рукой, погладить ее, извиниться. Но
нужные слова не приходили. Он лихорадочно пытался их найти. Куда там - от
этих поисков шум в голове только усиливался. Вдруг пальцы нащупали в кармане
украденные полкроны. Краска стыда и презрения к себе медленно залила щеки
Майкла. Эти деньги неожиданно утратили ценность. На них не купишь то, что
хочешь. Потому что он сам толком не знает, чего хочет. Он с трудом сдерживал
слезы. Теперь он смотрел на мать с огромной нежностью, жалостью, любовью. Но
все же что-то в нем - гордость, а может, ужасная застенчивость - не
позволяло ему заговорить с ней или хотя бы пойти рядом.
Так они и шли домой: она, ни о чем не догадываясь, - впереди, а он,
умеющий выразить словами лишь злость и раздражение, молча плелся сзади.


ФОРЕЛЬ

Перевод Л. Беспаловой

Форель висела посреди горной речки - там, где солнце золотило
прозрачную воду. Чуть впереди из речки выступал валун, на воде, зыбящейся
вокруг него, качались, норовя оторваться, отражения деревьев, но с места так
и не трогались. Кольцо гор тонуло в знойном мареве. Это была рыба-великан
среди измельчавших рыбешек горной речки. Глаза у форели были сторожкие,
нижняя челюсть хищно навострена. Пока Денис следил за рыбой - удочку он и не
пытался закинуть: слишком низко свисали над речкой ветви деревьев, - рыба,
круто повернув, ушла вниз по речке и залегла под берегом. Перед уходом Денис
отметил, куда она залегла.
Вечером он повез Хелен в местный бар. Когда его мотоцикл подкидывало и
заносило на колдобинах немощеной дороги, она крепко обнимала его за пояс.