"Александр Филиппович Плонский. Провидец (Фантастический рассказ)" - читать интересную книгу автора

- Авенир... - представил гостя Сусликов. - А вот отчества, извини, не
помню. Склероз.
- Скажи, не знаешь, - улыбнулся Авенир. - Мы как-то обходились без
отчеств.
Стены прихожей были увешаны картинами, эскизами, иконами, резными
досками, керамическими тарелками.
- Я художник, - пояснил Аркадий, уловив удивленный взгляд гостя. - И
Вера - художница, занимается керамикой. Этот светильник - ее работа.
- Что-то не пойму... Ты же инженер...
- Меня турнули с последнего курса. Или забыл?
- Мало ли что! Сегодня турнули, завтра приняли обратно.
- Да нет, не захотел я восстанавливаться и не жалею. Окончил
художественное. В нем и преподаю. Знаменитым не стал, даже не выставлялся.
Ну а ты по-прежнему в Москве? Кандидат или, может, уже доктор?
- Работаю конструктором, - уклонился от ответа Авенир.
Он был слегка задет тем, что его громкое имя ничего не сказало
Аркадию. Впрочем, у художников другая среда, в ней хватает и своих светил.
- А знаешь, - признался Сусликов, - что-то во мне осталось от
инженера.
- Покажи гостю конструизмы, - вмешалась в разговор Вера. - Пока суд
да дело, я накрою на стол.
- Не хлопочите, ради бога!
- Когда позову, придете. А сейчас - марш!
Они перебрались из гостиной в кабинет. Экзотики здесь было, пожалуй,
еще больше. Картины не только висели, но и стояли, прислоненные к стенам.
Аркадий достал из-под дивана несколько огромных пыльных папок.
- Начну-ка с пейзажей и натюрмортов...
Одна за другой ложились на пол акварели. Авенир не считал себя
знатоком искусства, но доверял своему вкусу. Акварели были хороши.
Особенно натюрморты. Букеты цветов на них привлекали чистотой и
прозрачностью красок. Лепестки казались объемными, воздушными, смытыми
влагой.
- Превосходно, - сказал Авенир от души. - Почему бы тебе не устроить
персональную выставку? Для начала здесь, затем в Москве?
- Шутишь, - засмеялся Аркадий. - Это, Венчик, не так просто.
- Надо будет заняться.
- Не по зубам, братец кролик. Но все равно, спасибо на добром слове!
А теперь покажу мои, как говорит Вера, конструизмы. Недурное словечко
придумала, а?
Из следующей папки Аркадий извлек красочные изображения машин. Машины
эти не были знакомы Авениру, но глаз конструктора профессионально оценил
элегантность форм, целесообразность решений.
Машины - ахиллесова пята живописи. Это либо цветная фотография, либо
уродство. Здесь же они жили, рвались в движение, как кони Клодта.
Неуловимо смещая перспективу, выбирая необычные ракурсы, Аркадий добивался
удивительного эффекта: если бы можно было говорить о психологическом
портрете машины, то этот термин как нельзя лучше подошел бы к его
"конструизмам".
- Откуда такое богатство?
- Плоды фантазии.