"Александр Плонский. Экспедиция к Демиургу (Фантастический рассказ)" - читать интересную книгу автора

Они есть люди-дробинки: раскатились по углам, так и не спаявшись в
одно целое. А ведь Земля невозвратна, и близкие для них все равно что
умерли! Или, наоборот, живы настолько, что в сердцах не остается места для
иной близости?
Но, может, в экспедицию отбирали единственно по интеллекту? Общество
гениев... Они-то гении? Хотя догадывается ли гений, кто он есть?
"Не зря же долгие изнурительные тесты... Нас тщательно
отфильтровывали, просеивали!"
Клем мысленно представил сито и струю песка. Для горстки мельчайших
песчинок сито не преграда. Это гении, золотой фонд человечества, его
интеллектуальный и духовный потенциал. Крупные песчинки во множестве
отскакивают от ячеек сита, как от препятствия, олицетворяя человеческую
массу. Но есть и отдельные песчинки, которые застревают в ячейках сита, -
недогении, полугении, гении с браком...
Можно ли рисковать истинными гениями? Конечно, нет! А вот недогении
для того и созданы...
"Нас послали в протомир, за пределы Вселенной, вовсе не потому, что
мы лучшие из лучших, - осенило Клема. - Компьютеры нашли тончайшую грань,
отделившую гениев от всей массы людей. Отобрали тех, кто оказался на самой
этой грани. И каждый на радостях возомнил себя солью Земли. А мы всего
лишь худшие из лучших или, что то же самое, лучшие из худших. В каждом из
нас чего-то недостает, а что-то лишнее. Марта об этом знала..."
Протомир... Недостающее звено единой теории мироздания.
Гипотетическое обиталище Демиурга...
Целью экспедиции было примирить науку с религией. Какой ценой? "Нас
заклали, словно жертву на алтарь Бога. Мы согласились без принуждения.
Одних подвигло чувство долга (если не я, то кто?), других - вера в
собственную исключительность, третьих - тяга к приключениям. Но каждому
льстило, что отобрали именно его - из сотен алчущих.
А ведь среди них, возможно, были истинные гении. Они уступили нам
оттого, что выиграли у нас. Парадокс!
Что же руководило мной? - спрашивал себя Клем и не находил
однозначного ответа. - Очевидно, и долг, и тщеславие, и желание выяснить в
деле, на что я способен..."
Много позже, впервые по-настоящему ощутив одиночество, Клем понял:
будучи сами обмануты, они вынужденно обманывали друг друга. Каждый
испытывал бессилие, смирился с неудачей, но не смел в этом признаться.
"Неужели компьютеры, посылая нас, не сознавали, что нет шансов на
успех? Ведь мы говорили на разных языках, общались с помощью нескольких
простейших жестов!
Нет, они это сознавали. Но, видимо, не сумели придумать ничего
лучшего. Перебрали множество вариантов, - в каждом обнаружили изъян. И
тогда, как не раз в прошлом, верх взяла эмпирика, метод проб и ошибок.
Пробы и ошибки... Ошибки и новые пробы... И так - пока хватит
терпения!
Мы - первая проба и не последняя ошибка. Сколько их еще будет!" -
мрачно думал Клем.
Роберт об этом догадался вслед за Мартой (ведь был аналитиком!).
Похоже, он любил Марту, скрытно ото всех и, возможно, от самого себя. Если
так, то любовь, запоздало всколыхнувшись после ее смерти, ускорила зревшее