"Александр Плонский "По ту сторону Вселенной" (Научно-фантастический роман)" - читать интересную книгу автора

светом. Лишь с края видна узкая полоска зелени.
"Дисперсия личностных мнений - девять десятитысячных", - дублирует
голосом показания цифрового дисплея информ-компьютер.
Еще недавно эта необычно возросшая дисперсия огорчила бы и встревожила
Председателя. Он затребовал бы развернутый покомпонентный анализ причин, по
которым снизилась стабильность общественного мнения. Но теперь, и не
обращаясь к компьютерам, Председатель знал: главная, а возможно,
единственная причина - Джонамо. Не будь ее, дисперсия оказалась бы
ничтожной, а может, вообще равнялась бы нулю. Исчезла бы изумрудная полоска,
да и председательская искорка была бы рубиновой.
А теперь... Пусть миллиарды людей по-прежнему бездумно поддержали
приговор компьютеров. Но миллионы все же задумались. И чего стоило им
решение, подсказанное собственным разумом, собственной совестью! Они ведь
понимали, не могли не понять, что идут против большинства, разрушают
традицию, исподволь ставшую самозванной моральной нормой!
И все-таки поступили по-своему.
Ну что ж, черноглазая женщина выиграла спор...

15
Рассвет
Произошло невозможное: о Строме вспомнили. Десять лет он ждал, не
признаваясь себе в этом, иронизируя над собой, впадая в отчаяние. И
дождался.
Радиосигнал шел с Мира около трех с половиной часов по цепочке
ретрансляторов, тянувшейся в космическом пространстве от планеты к планете.
Лазерные нити вели его от Мира к Утопии, от Утопии к Миру.
Обычный разговор был невозможен: он продолжался бы месяцами, и ответа
на заданный вопрос приходилось бы ждать не менее семи часов. Поэтому
пользовались вероятностно-кибернетическим алгоритмом разговора, основанным
на методе последовательных приближений.
Каждый из собеседников общался не с другим собеседником, а с его
кибернетическим аналогом - компьютером, что позволяло моделировать разговор
в реальном масштабе времени, без тягостных пауз.
На другом конце космической радиолинии модель разговора - версию
первого собеседника - прослушивал второй собеседник, после чего, в свою
очередь, моделировал новый вариант, который передавали в обратном
направлении.
Уточняя позиции собеседников и развивая разговор, процесс повторяли до
тех пор, пока очередные версии обоих собеседников не совпадали полностью.
Со сложным чувством торжества, растерянности и печали слушал Стром
первую версию Председателя. Собственные реплики, вернее фразы, приписываемые
ему компьютером, вначале вызвали у него досаду и недоумение: вот в каком
деформированном виде воспроизведена его личность! И все же Стром узнавал
свои мысли, резкие, не щадящие чужого самолюбия, выражения.
"Неужели я такой? - ужаснулся Стром. - Тогда многое понятно..."
Он знал за собой неприятные свойства, порой сожалел о них, но то, что
его манера общения столь возмутительна, осознал только сейчас.
Компьютер-аналог создал карикатурный образ, выпукло подчеркнул интонации,
акцентировал грубость. Если бы не вошедшая в пословицу объективность
компьютеров, Стром подумал бы, что над ним издеваются. Но об этом не могло