"Александр Плонский "По ту сторону Вселенной" (Научно-фантастический роман)" - читать интересную книгу автора

полеты сочли экономически бесперспективными, а связанный с ними риск - не
оправданным.
Гюнт, уже немолодой человек, относился к последнему, не по очередности,
а по очевидному отсутствию будущности, поколению
звездолетчиков-первопроходцев. Раньше он летал на "Зове", дружил с Крилом,
тяжело пережил его гибель и до сих пор мучился, пытаясь понять, зачем
бортинженер пошел на верную смерть. Не доверял автоматам? Счел, что ситуация
выходит из-под их контроля? Действовал в состоянии аффекта или сознательно
пожертвовал собой?
Сейчас, на "Поиске", Гюнту отчаянно не хватало Крила. Нынешний
бортинженер - человек совсем иного склада, угрюмый, неразговорчивый. Да и
второй член экипажа космогонист Занг настолько увлечен своими вакуумными
волнами, что ничего иного для него не существует.
У каждого из них ясно очерченный круг обязанностей, и нет нужды
поминутно общаться. Главное, они обладают идеальной психологической
совместимостью, и не оттого ли, что не мозолят друг другу глаза?
Роль командира кажется символической, она как бы зарезервирована на
случай экстремальной ситуации. А его обязанности навигатора сводятся к
дублированию бортовых компьютерных систем управления.
И все же Гюнт не считал себя придатком компьютера, сознавая, что
присущая человеку нестандартность логического мышления дает ему неоспоримое
преимущество перед самым совершенным из автоматов.
Коренастый, основательный, с цепким взглядом и бледным, как у
большинства звездолетчиков, лицом, он не мыслил себя вне космоса. Однако в
редкие месяцы возвращения на Мир никогда не надевал прилюдно
серебристо-голубую форму астронавта, инстинктивно чувствуя ее неуместность
там, где любая форма воспринимается как нелепый пережиток, посягающий на
индивидуальность человека.
И он всегда покидал Мир с облегчением. Навигационная рубка была для
него родным домом и в то же время вмещала в себя оставленную во Вселенной
планету.
Корабельная мнемотека позволяла ему заполнить время по своему
усмотрению: не сходя с пилотского кресла совершить восхождение на
заснеженную горную вершину, свергнуться в прозрачном поплавке-амортизаторе с
гребня водопада, скакать на иноходце по девственным прериям, которых, увы,
не существует в действительности. И хотя все эти реалий были иллюзорны, Гюнт
получал заряд бодрости. Мышцы его ныли от здоровой усталости: биотоковый
массаж, сопровождавший иллюзию, был вполне реален и не оставлял места
гиподинамии.
Звездолетчик часами играл сам с собой в компьютерные игры, тренируя
реакцию, моделируя "нештатные" ситуации, разрешая головоломные задачи,
которые могут возникнуть в самый неподходящий для обдумывания момент. Но
всем этим занималось как бы одно полушарие его мозга, да и оно оставалось в
мобилизационной готовности, а другое с холодной сосредоточенностью
анализировало показания счетчиков, считывало информацию с дисплеев,
прокладывало курсовую линию на хранимых в памяти многомерных навигационных
картах, пеленговало звезды...
Так проходил день за днем, и Гюнт, привыкший к монотонному течению этих
дней, лишь изредка нарушаемому непредсказуемыми происшествиями, не мог
заподозрить, что назревает сенсация, которой суждено перевернуть не только