"Белва Плейн. Гобелен" - читать интересную книгу автора

- Он становится таким несдержанным, бедняжка. Я пытаюсь его
останавливать. Что сделано, то сделано. Не сотрясай напрасно воздух.
- Мы великая цивилизованная нация, - продолжал Йахим, словно не слышал
жены. - И говорим, что договор, который нам навязали, надувательство. Это не
то, что нам обещали.
Действительно, государственный секретарь сказал, что Вильсон отступил
от своих принципов, вспомнил Поль. Он сам разделял некоторые сомнения
Йахима - требование репараций было губительным. Но слышать такие веши от
этого - этого немца - было совсем другим делом.
- Нашу экономику душат, - говорил Йахим, тяжело дыша и с укором глядя в
свою пустую тарелку.
Поль спокойно возразил ему:
- Со сбалансированным бюджетом эти мучения можно было избежать. Но ваши
правые промышленники не позволяют правительству поднять налоги: они богатеют
на падении марки.
Йахим поднял голову:
- Извини меня, но это чепуха.
- Но я кое-что понимаю в деньгах. Я банкир.
- Поль прав, - горячо заговорила Элизабет. - Правые не хотят, чтобы
сохранилась республика. Они убили Вальтера Ратенау - блестящего человека,
друга моего отца, - потому что тот пытался заставить работать Веймарское
правительство. И еще потому, что он еврей. Вот почему.
- Ты преувеличиваешь, - сказал Йахим. - Ты всегда преувеличиваешь
опасность антисемитизма. Тебе он всюду мерещится. Это глупо и вредно для
твоего здоровья, Элизабет.
Его гнев выплеснулся и прошел. Он отодвинул стул.
- Пойдемте выпьем кофе в гостиную, - и во второй раз за этот вечер
добавил: - Мы должны говорить о хорошем. Это не тот случай, чтобы вести
такие серьезные разговоры. Дорогая, попроси Дженни привести Регину
попрощаться.
На столе стоял серебряный кофейный прибор. Элизабет разлила кофе в
чашки старинного майсенского фарфора. Поль обратил на них внимание: в
последнее время он изучал фарфор. Его угощали маленькими пирожками и
ледяными бисквитами. Хотелось отказаться, но он не сделал этого, понимая,
что их приготовили в честь его визита. Поэтому он ел, восхищаясь пирожками и
старинным фарфором. Это были более безопасные темы, чем политика.
Затем привели ребенка. Двухлетняя девочка, с румяным лицом,
раскрасневшимся после купания, в розовом кружевном халатике и маленьких
шлепанцах, была очаровательна. Она прижимала к себе куклу вверх ногами; ей
хотелось, чтобы все, включая Поля, поцеловали ее на ночь. Ее темные глаза,
совсем не похожие на глаза родителей, светились умом и лукавством. Когда
позвали няню, чтобы она забрала девочку, Поль понял, что родителям очень
хотелось похвастаться перед ним своим ребенком, но в то же время они боялись
утомить Поля чрезмерным проявлением своего обожания.
- Регина изучает французский. Гувернантка француженка, - сказала
Элизабет. - Мы хотим, чтобы она знала много языков. Она должна вырасти
гражданкой Европы.
Йахим улыбнулся:
- Моя Элизабет - мечтательница. Регина - гражданка Германии, и этого
вполне достаточно. Однако изучать языки всегда хорошо.