"Сергей Плеханов. Золотая баба (Повесть)" - читать интересную книгу автора

ним, зашептал:
- Матушка, все ли здесь?
- Не знаю, родимый. В суматохе-то...
Мать положила ему на плечо исхудавшую руку, внимательно посмотрела в
глаза. Лихорадочный взгляд ее больше всяких слов говорил о том, как она
измучена. Резкие морщины, свалявшиеся волосы, то и дело падающие на лицо,
острые плечи, прикрытые латаной одежонкой. Пронзительное чувство
сострадания охватило Ивана, и он порывисто прижал голову матери к своей
богатырской груди. А глаза его тем временем шарили по сторонам, явно
отыскивая кого-то.
Стрельба наверху все продолжалась. То и дело доносились хриплые
крики. Вот над головами беглецов глухо протопали чьи-то ноги, потом еще и
еще. И наконец, послышались тяжкие удары у дальнего края землянки.
По убежищу прошелестел тревожный шепот.
- Доискались, - мрачно выдохнули сразу несколько голосов.
И тут же сдавленную тишину прорезал гнусавый тенор. Псалом подхватил
еще голос, другой, и скоро им вторил целый хор - дребезжащие старушечьи
голоса, глухие мужицкие, ломкие детские. И чем сильнее становились удары в
углу землянки, тем дружнее звучал распев. Дым от свечей и кадильниц ходил
клубами, щипал глаза, а люди, то и дело утирая выступившие слезы,
продолжали петь.
Но вот лампадный сумрак прорезал луч яркого света. В отворившийся лаз
просунулись стволы ружей.
- А ну выбирайтесь, крысы, на свет божий! - рявкнул хриплый бас.
Никто не шелохнулся. С надрывом гремел псалом. Теперь пели все - и
стар и млад.
И тогда в землянку ворвались солдаты, стали одного за другим
выталкивать людей из убежища. Ивана швырнули на землю под сосной, где уже
лежали несколько связанных обитателей скита, и, завернув руки за спину,
принялись опутывать их веревкой. Закончив свою работу, солдаты достали
маленькие трубочки и стали невозмутимо раскуривать их, наблюдая, как во
всех направлениях снуют синие мундиры: кто-то нес иконы и книги, кто-то
растаскивал накат землянок, кто-то гнал захваченных скитников.
Иван с усилием перевернулся на спину и сел. В глаза ему бросились две
женские фигуры в перепачканных изодранных сарафанах. Солдат подталкивал
мать Ивана прикладом, а другую пленницу крепко держал за толстую косу.
- Анютка, матушка! - невольно вырвалось у молодого человека.
Обе приостановились на мгновение, с болью взглянув на Ивана. Но
конвоир грубо дернул девушку за косу, а мать ткнул между лопаток ложей
ружья.
- В заводе наглядитесь друг на дружку!
К развороченной землянке прошагал невысокий тщедушный мужик в
войлочной шапке, в новом кафтане и высоких сапогах. Повелительно заговорил
с солдатами, тыча пальцем в кучи бревен. Один из них вздул огонь с помощью
кресала и принялся поджигать скит.
И скоро жадное пламя с гудением стало пожирать сухое дерево, клубы
дыма повисли над затлевшим дерном. Подняв сноп искр, обрушились в земляную
яму остатки настила.