"Андрей Плеханов. Бессмертный (Бессмертный-1) " - читать интересную книгу автора

Но на завтрак была не яичница. Яна сделала несколько больших
бутербродов, переложив колбасу и сыр листиками петрушки. И заварила чай.
Дема сполоснул физиономию в ванной и критически посмотрел на свое
изображение в зеркало.
"Да, конечно, не Том Круз. И побриться не мешает. Ладно, двухдневная
щетина сейчас в моде!"
Дема бесшумно вошел в кухню. Яна стояла, повернувшись спиной к двери,
и смотрела в окно. Мягкий утренний свет проникал сквозь одежду и
обрисовывал ее тонкий силуэт. Демид мысленно обвел эту картину в рамку,
назвал ее "Девушка, которую я хочу" и повесил на стену в своей комнате.
Яна повернулась, и Демид быстро отвел взгляд, изобразив, что
дьявольски заинтересован бутербродами.
- Ну, мистер Холмс, каков ваш план действий? - спросила Яна. Она
откусывала от бутерброда небольшие кусочки и запивала их горячей жидкостью.
Взгляд ее был лукавым. Она смотрела на Демида как на забавную зверушку из
зоопарка. Так детишки смотрят сквозь толстое поцарапанное стекло на удава,
заглатывающего мышь. Дема запихал бутерброд в рот и чавкал, пытаясь запить
его чаем и прожевать.
- У меня ешть ошлишное прежложение. - Дема наконец-то проглотил хлеб и
вздохнул свободно. - Берем машину, едем к одному ханурику. Он свихнулся на
колдунах и магии. Конечно, сам он ничего нам дать не сможет, но, может
быть, назовет пару подходящих людей.
- "Ханурик"? Это что такое?
- Увидишь - поймешь.
- Дем, - помолчав и собравшись с мыслями, сказала Яна. - Спасибо, что
остался со мной переночевать. Мне одной бывает очень страшно.
- Не за что. Это теперь моя обязанность - охранять тебя днем и ночью.
Надоем тебе еще до смерти.
- Дема, я спала спокойно? Ничего странного ночью не происходило?
- Нет, вроде бы. А что такое? Что могло случиться?
- Да ничего. Все хорошо. - Яна попыталась изобразить улыбку, но глаза
ее не улыбались.

* * *

Они долго петляли по узким улочкам старого города, осторожно переезжая
через огромные выбоины, сохранившиеся здесь с незапамятных времен.
Большинство домов явно пережили свой век и нуждались в ремонте. Но в самой
атмосфере тихих улиц, спрятавшихся в тени тополей, витал неумерший дух
российского провинциального гражданства. Многие поколения людей рождались в
этих домах, гоняли босоногими пацанами по пыльным обочинам, вырастали,
заводили детишек, и незаметно старились. Некогда эти дома принадлежали
людям зажиточным - те выстраивали их на зависть бедным соседям, и само
строение говорило о солидности хозяина. Отштукатуренный первый этаж с
полукруглыми окнами предназначался для кухни, подсобных помещений, а часто
и для бакалейной либо скобяной лавчонки. На втором же этаже размещались
светелки и гостиная с непременным пузатым самоваром. Выглядывая из окон
второго этажа, гордый российский мещанин обозревал окрестности, заполненные
мельтешащим людом, и чувствовал себя вознесенным над земной суетой. Но за
полтора столетия домишки перекосились, словно параличные старики. На фоне