"Леонид Платов "Летучий голландец" уходит в туман" - читать интересную книгу автора

Что-то перепуталось в его мозгу. Но, вспомнив о документах, он уже не
забывал о них.
Видимо, сказался четко отработанный военный рефлекс. Даже в этом
необычном и трудном положении, измученный, продрогший, с помраченным
сознанием, Шубин поступал так, как всегда учили его поступать.
Он бережно переложил воинское удостоверение летчика в кармашек жилета и
расстегнул последнюю пуговицу.
Труп камнем пошел ко дну. Шубин облегченно вздохнул. Теперь, кроме
него, нет никого на Балтике.
Прошло еще несколько минут, прежде чем он вспомнил о плававшем рядом
жилете. Что ж, раковина уже вскрыта, створки ее пусты. Он подплыл к жилету и
напялил его на себя. Все-таки лишний шанс!
Сейчас, во всяком случае, можно не бояться судорог. Раньше он запрещал
себе думать о них.
Плохо лишь, что трофейный жилет не греет. А холод уже начал пробирать
до костей. Было бы теплее, если бы жилет был капковый. Желтая комковатая
капка похожа на вату и греет, как вата. Правда, через два или три часа она
намокает, тяжелеет и тянет на дно. Но Шубин вовсе не собирался болтаться
здесь два или три часа. Об этом не могло быть и речи. Его должны найти и
подобрать с минуты на минуту. Красное пятно жилета видно издалека.
Чтобы отвлечься, он стал думать о дальних тропических странах, где
растет капка. Это ведь такая трава? А быть может, кустарник? То-то,
наверное, тепло в тех местах!
От мыслей о теплых странах ему сделалось еще холоднее.
Холод отовсюду шел к Шубину, со всех концов Балтики, от всей
выстуженной за зиму водной громады моря. Он обхватывал, сжимал, стискивал.
Желая согреться, Шубин поплыл саженками. Но странно: чем усиленнее
двигался, тем холоднее становилось. Он проделал опыт: скрестил руки на
груди, подобрал колени к подбородку. Как будто стало теплее. Не нагревается
ли окружавший слой воды от тепла его тела? Не надо подгребать к себе новые
холодные пласты.
"Катера подойдут! Катера скоро подойдут!" - повторял он про себя, будто
зубрил урок.
Ни на секунду не допускал мысли о том, что его не подберут. Понимал:
самое страшное- это испугаться, поддаться панике. Кто самообладание
потерял - тот все потерял!
Как-то очень странно, толчками, болела голова. Временами, на короткий
срок, сознание выключалось. Тогда ему виделись цветы. Конусообразные
пурпурные мантии раскачивались на пологих волнах. Он старался дотянуться до
них и от этого движения приходил в себя. Иногда Шубину представлялось, что
он висит среди звезд в пустоте космического пространства.
Холод, холод! Лютый холод!..
Осмотревшись, Шубин удивился внезапной перемене. По морю бежали
барашки, торопливые вестники шторма.
Только что волны были пологими. Сейчас на них появились белые гребешки.
Беляки гуляли по морю.
- Волнение три балла, - определил он вслух. - Море дымится!
Вскоре верхушки волн начали загибаться и срываться брызгами. По шкале
Бофорта это означало, что волнение доходит уже до четырех баллов.
Волна накрыла Шубина с головой. Он вынырнул, ожесточенно отплевываясь.