"Александр Пятигорский. Философия одного переулка " - читать интересную книгу автора

себя русским ("Знаешь, а ведь я русский, в некотором роде"). Зимой 1945-го,
он с отличием (никаких других оценок, кроме "отлично", он никогда в своей
жизни, кажется, не получал) окончил артиллерийское училище. Он был выпущен
лейтенантом, попал на фронт 4 мая, и был убит 8 мая севернее Берлина.
Похоронная пришла 25 мая (я ее видел своими глазами). Его отец умер от горя
и крупозного воспаления легких через три месяца. Впоследствии оказалось, что
Роберт не был убит - так по крайней мере он сам утверждал, встретившись со
мной в 1959 г., хотя и не отрицал подлинности похоронной. Никогда после
этого он в Москве не жил. Самой странной чертой его рассказов было полное
отсутствие соображений по поводу сообщаемых им сведений и разговоров
(разумеется, все это, когда он говорил не от себя ). Про него даже нельзя
было сказать, что он "придерживался" фактов. Он просто "извлекал" их из
себя, предоставляя слушающему делать с ними то, что тому заблагорассудится.
Другим основным источником для этой биографии - особенно в том, что
касалось семьи Ники и семейных же воспоминаний о нем, - был Генрих
Натаниилович Годковский, родившийся в 1927 г. и живший в те времена где-то
в наших краях, то есть в пределах того естественно сложившегося обитания,
которое располагалось между Остроженкой, храмом Христа Спасителя (теперь
Московский плавательный бассейн имени Ленина), Москвой-рекой и Зачатьевскими
переулками (относительно изменения двух последних географических названий
мне пока ничего не известно). По-моему, он был сирота и жил то у одной, то
у другой из своих многочисленных теток, а порою и у совсем чужих людей.
В дальнейшем он будет именоваться Геня.
Как рассказчик Геня являл собой полную противоположность Роберту. Для
того чтобы вннести суждение о факте, сам факт был ему просто не нужен. Так,
например, сообщая вам, что кто-то - гений, он сначала произноил про себя
слово "гений", потом принимался вспоминать или выдумывать, кто бы это мог
быть этим словом обозначен, называл данное лицо по имени, а затем произносил
слово "гений" вслух. Роберт (еще до своей официальной смерти) назынал такую
манеру высказывания "предикативно-объективной".
Следующей особенностью Гени было то, что он почти не читал книг
(единственным оправданием чему, по мнению Роберта служило то обстоятельство,
что он их не писал). Говорил, что они мешают думать*. Третье же, и самое
и нем странное, было то, что если где-либо приключалось что-либо интересное
или необычное, то при этом обязательно он лично оказывался присутствующим
обычно и качестве слушателя или зрителя, а не действующего лица. Тот же
Роберт даже выдвинул гипотезу, что интересное оттого и случается, что при
нем присутствует Геня.
______________
* Чему, разумеется, нисколько не противоречит тот факт, что первой (и
последней) должностью его в Москве была должность библиотекаря
в райбиблиотеке.


Глава вторая: Начало религии*
______________
* Эта глава написана со слов Роберта и Ники.


Я думаю, что непроизнесение Никой слова "Бог" имело какое-то отношение