"Борис Письменный. Субурбия" - читать интересную книгу автора

Здесь одна из загадок американского учреждения: перед пикником или
укороченным предпраздничным днем сотрудники с буйной радостью школьников
напоминают друг другу, что одеваться разрешено 'не формально'. На службе -
подчеркнуто корпоративный вид, можно только слегка ослабленный галстучный
узел, а тут - кто во что горазд - полные шмаровозники: намеренно рваные
джинсы (из дорогих магазинов), майки шиворот-навыворот, небритые щетины.
На пикник разрешено приводить родных и близких. Это еще один сюрприз -
когда можно увидеть неожиданных жен-мужей сослуживцев. У полной, не
обхватить, Линды муж, оказывается, еще толще. Важного британца Кевина его
детки, как видно, в грош не ставят.
Шурик приводит, в числе прочих, двоюродную сестру Мальвину с мужем и
пенсионера дядю Арона. Дяде не столько, он говорит, любопытно покушать,
сколько - хоть глазком посмотреть вблизи на живых американцев. Арон, в
прошлом видный работник коммунального треста Харькова, вот уже как 14 лет
как покинул родные места. В США ему посчастливилось исключительно плавно
переходить с разнообразных пособий, велфера и талонов на пенсию и программы
федеральной помощи. Поработать, увы, не довелось. Да и зачем! Он один из
многих, кому только кажется, что он живет в Америке, в то время как он, как
жил, так и продолжает жить на своей Сумской улице, читая русские газеты и
кушая привычные блюда щи да кашу из продуктов американского супермаркета.
Весь день в его нераздельном распоряжении; гуляя по аллейке, он обычно
жалуется соседке по подъезду - соотечественнице: - От кока-колы у меня одна
кислотность и отрыжка. Да ну ее...
На что соседка тут же парирует: - Плевать, у нас на все-про-все
Медикейр.
С началом перестройки, дядя Арон не раз уже слетал в родной Харьков,
где учил американскому бизнесу всех, кто готов был слушать. Хотя он
иммигрировал еще в семидесятых, он, и по сей день, иммигрирует почти
ежедневно: когда приходится спросить что-нибудь по-английски, когда нужно
ответить по телефону или, как сейчас, сидя в двух шагах от жующих настоящих
американцев.
Шурик бегал уже не раз добавлять еды по-питательней, подороже - цыплят
и кукурузы для нашего стола. По дороге он задерживался у смирно жующего
сослуживца и, отводя того зачем-то в сторонку, заговорщески спрашивал: -
Хев-э-минит? Сослуживец говорил, что 'шур', у него есть и минута и две,
после чего Шурик вскидывал у того перед носом свой большой палец и
восклицал: - Хай класс барбекю, а!
Я прилег на травку в теньке. Дядя Арон подсел и спросил: - Хев-э-минит?
И, не дожидаясь ответа, стал рассказывать мне о своих далеко идущих планах
обустройства юга России с захватом части Кубани и даже черноземной зоны
Украины. Я слушал монотонный голос дяди Арона, терял нить, в голове моей
кружилась полная сумбурбия. Над нашей субурбией плыли высокие облака -
Америка, Россия, напевные дядь-ароновы еврейские интонации в русской
речи, где-то и негритянская мелодия по радио...
Я засыпал...


----------------------------------------------------------------------
й Copyright Борис Письменный, 1989 (Впервые в журнале "Время и Мы")
Из книги: "Охота к Перемене Мест", Нью-Йорк,1995.