"Борис Письменный. Марусина любовь" - читать интересную книгу автора

И он укатил на тарахтящем Форде.

- Попала я в переплет, - дивилась Мария, приятно заинтригованная
поворотом событий. Мальчик Денис набегался и заснул у нее на руках.
Умиляясь, она разглядывала вздрагивающие во сне ангельские ресницы -те
самые - памятные Санечкины, вдыхала молочный аромат нежной кожи,
прислушивалась к ровному детскому дыханию.

В сумерках вернулся отец. Начал с бурных извинений за задержку, но она
его остановила. - Вам надо глушитель, мил-человек, укрепить. Или заменить.
Тарахтеть не будет. И, главное, как же вы ребенка оставили мне на полном
доверии?
- Ой, спасибо, слов нет... Видите ли, я нашей газете полностью доверяю;
они и объявления дают и сами же скринают, проверяют кандидатов. Только не
было все подходящих кандидатов. Простите, я, кажется, не сказал... меня
Алом зовут...
- Я знаю, - осторожно напомнила Мария Петровна. -Наконец-то,-
подумала,- разберется, что к чему. - Мы с вами, вроде бы, по Москве
знакомы, неужто забыли?
- Ужель та самая Татьяна! - тут же с горячностью выпалил Санечка, и,
смутившись, стал галстуком протирать свои очки с сильными диоптриями.
- Нет, не Татьяна, - не без досады поправила его Мария Петровна, и
открылась прямо: - Мария Петровна Фофанова...Что на это скажете?
- Ах, Мария, конечно, конечно, это даже лучше -'Мэри', по-нашему. Glad
to meet you. Вы спикаете немного? - И, не дожидаясь ответа: - А палочками
есть умеете? А что лучше любите порк-кешью или чикен по-мандарински? Он
принес из машины картонки с еще горячей, сладко пахнущей китайской едой и
сыпал вопросами: - Во дворе или в доме? Чай или соду?

Выяснилось, что Санечка без году неделя СРА - лицензированный аккаунтант,
счетовод; что фирма хорошая, хотя пока платят до обидного мало; что к
Виктории он претензий не имеет раз она уверяет, что полюбила совладельца
их компьютерной фирмы, который отпочковался и увез Викторию вместе с
половиной Компании в Сакраменто; что он желает бывшей жене всех благ и
согласен, конечно, он - человек несобранный и ахламон, даже шланг
поливальный не может прикрутить толком.

Наступила ночь. Мария Петровна лежала в своей комнате, рядом с детской;
дверца на балкон, затянутая невидимой в темноте сеткой, была настежь. Меж
звезд в окне мелькал и пропадал синекрасный блинкер дальнего самолета. Раз
сморгнет Мария Петровна, глядь - новый самолет в окне. Моргнет снова - еще
один висит на том же самом месте. Сколько же их? Так, пожалуй, места на
небе не хватит. А внизу - тишина, если прислушаться, временами будто
постанывала, даже мычала. Мария Петровна вышла к парапету. Перед ней,
вдалеке, за обрывом, в качающемся гуле странным светом дрожал и светился
нестрашный загробный мир.
- ...Или, как на луне, - подумала.- Куда меня занесло? Тут же
догадалась, что это шумит Джек Никлас Фривей, двести семидесятая дорога,
по которой она приехала еще сегодня утром на автобусе Грейхаунд. Сегодня
ли? Давно это было. А теперь...