"Борис Письменный. Субурбия (глазами новичка)" - читать интересную книгу автора

Компания наша, как хозяин игорного дома, если что упорно и 'производит',
то только схемы верного выигрыша независимо от ситуации.

На конференции, однако, мы все так свободно себя чувствовали, 'мозговой
трест Компании'; мы все были равны и так легко обменивались мнениями, что
я не удержался и с места заметил, что, по моему скромному разумению,
клиента так тщательно 'вычислили', что он связан по рукам и ногам, и,
сверх того, мы проверяем его благонадежность.

Стратег, улыбаясь, пояснил, что в нашем ответственном деле, вне всякого
сомнения, нужно заранее знать рискованные бизнесы и, либо исключать их из
игры, либо принуждать платить многократные взносы. После этого, я даже
привстал со своего места и сказал, что получается парадокс: наиболее
смелых эксперименгаторов мы обделяем поддержкой. Английские фразы я
подбирал заранее и звучал, как мне казалось, вполне убедительно. - Что же
получается, - говорю, - джентельмены! Где логика?
Стратег замолчал. Все молчали. Рич делал мне большие глаза через
длинный полированный стол.

Спустя вечность, стратег взял микрофон под нос и промычал:
- Борис, да вы совсем не любите страхование!

В конференц-зале повис ужас: - Не любить страхование?

- Это я не люблю страхование!

Как мне показалось, стратег аж побледнел и распустил гастук. Не помню,
как наступил перерыв; пошло брожение между залами заседаний,
коктейль-холлом и рестораном, но в заряженном воздухе все так и висело: -
Чего уж чего, но не любить страхование!?

Впрочем, вслух никто меня особенно не совестил и, тем более, не
преследовал.
Правда, в те же дни на другом, восьмом этаже Компании, вдруг взяли и
уволили никак к этому эпизоду не относящегося моего знакомого -
безобидного лысеватого человека, кандидата филологических наук из
Ленинграда, Исидора Исаевича Юкина. Он, якобы, запорол какой-то несчастный
файл на магнитной ленте. Его босс, нарочно пошире распахнув дверь, делал
'пистофф' на Юкина, а тот, волнуясь, оправдываясь, невольно вставлял в
речь русские слова 'видите-ли', 'клянусь благородно', что только давало
боссу выгодный шанс повторять: - Шшит, я не могу понять эту личность. Он
не может даже говорить на нашем языке.

Юкину было предложено быстро подыскать себе другое место - такое делается
как бы вам одолжение, чтобы дать уволиться своими руками; и, вскоре, Юкин
заходил ко мне прощаться и бормотал, что он давно подумывал с женой и
детьми перебраться в Пенсильванию: - Там, говорят, мягче климат, и в 'Амиш
Кантри' живут удивительные патриархальные немцы.

НАШИ