"Виталий Пищенко. Разлом времени" - читать интересную книгу автора

Конечно, не мне судить, ведь об этом столько десятилетий размышляли
такие авторитеты... Но, попадая на Терру, я всегда испытывал какое-то
неясное ощущение нарушения естества. Бесспорно, что здесь и воздух чище, и
природа, какой на Земле не найдешь, и зверье всякое. Но ведь предлагал же в
свое время Диего Санчес переселить человечество на другую планету и
попытаться восстановить природный баланс на самой Земле, а он в этом
кое-что понимал, тем более все равно получалось так, что на Земле сейчас
осталась лишь треть человечества, а остальные кто здесь - на Терре, кто - в
космосе.
Но я отвлекся. Линекер ждал ответа.
- Бессменно, - вздохнул я. - Но, к сожалению, ребятишки скоро
разбегутся, и я останусь один...
- Еще класс наберете, - оптимистично бросил Джерри.
Легко ему говорить. А я просто не представляю, что будет, когда в
нашей маленькой школе прозвенит последний звонок. Наутро я проснусь, выйду
в холл, а в доме будет тихо-тихо. Никто не крикнет, не заспорит, не
раздастся веселый смех в бассейне.
- Когда тебе сорок пять, не каждый решится набирать учеников, - уныло
изрек я.
Линекер расхохотался:
- Будет вам, Учитель! Это же только четверть жизни.
Не хотелось выглядеть нытиком, и я, чтобы не выдавать своих чувств,
возразил:
- Но ведь надо будет проходить новый курс обучения, вникать в дебри
последних открытий в области педагогики, держать ответ перед высокой
комиссией.
- Вы меня удивляете! Учителю - опасаться комиссии?! - невольно
польстил мне Джерри и добавил то, о чем, вероятно, уже проболтался
Сережка: - Говорят, вы уже даже познакомились с группой голопузых
кандидатов в ученики?
- Беседовал с некоторыми родителями, - уклончиво отозвался я.
Месяц назад по рекомендации Высшего Педагогического совета мне и в
самом деле пришлось совершить небольшой вояж, знакомясь с очень милыми
малышами. Самый дальний из полетов был не так уж долог - на Сатурн, но это
меня так утомило! Потом-то я понял чем - оторванностью от ребятишек, ведь
незадолго до командировки я по их просьбе распустил свою гвардию на
двухнедельные каникулы, а тут еще этот месяц. В общем, я настолько устал,
что допустил самый непростительный из педагогических промахов - на уроках
был вял, скучен и зануден. Но самое удивительное, ребятишки сделали вид,
что не заметили этого, и стойко терпели мои нравоучения. Взрослеют...
Внезапно над самым ухом заворчал пес, и бот резко замер. Я посмотрел
на Линекера. Всю его веселость как рукой сняло. Егерь был сосредоточен,
будто готовился к встрече с метеоритным дождем, а до укрытия оставалось
больше мили.
- Что такое, Джерри? - всполошился я.
Он показал глазами на ярко-зеленую уютную полянку. Я вгляделся, но
снова ничего не понял.
- Лось, - негромко пояснил Линекер.
Бот так резко пошел вниз, что мне стало не очень уютно. Пес, вероятно,
испытывал те же ощущения. Оглянувшись, я увидел, как он замер в напряженном