"Алексей Феофилактович Писемский. Ваал (Драма в четырех действиях)" - читать интересную книгу автора

Мирович (пожимая плечами). Признаюсь, не ожидал.
Евгения Николаевна (выходя на авансцену). Я знала, что Клеопатры
Сергеевны дома нет. Нарочно так и приехала лично к вам... (Показывая на
Руфина.) Рекомендую, это муж мой Руфин.
Мирович (еще с большим удивлением). Муж ваш?
Евгения Николаевна (несколько сконфузившись). Да, мы третьего дня
только обвенчались.
Мирович (всматриваясь в Руфина). Я немного знаком с вами. Вы поэтому
окрестились?
Руфин. Окрестился. Господин Толоконников был моим восприемником.
(Слегка улыбаясь.) Я уж теперь Семион Измаилыч называюсь, по папеньке моему
крестному.
Мирович. И денежную награду, вероятно, за это получите?
Руфин. Получу; пятьдесят рублей, говорят, дают. Я получу.
Мирович. Конечно. Зачем же терять? А у господина Бургмейера вы
продолжаете еще быть приказчиком?
Руфин. Нет, я сам по себе живу.
Мирович. То есть как же? Как и тогда же сами по себе жили?
Руфин. Нет, теперь уж я совсем не у него.
Евгения Николаевна (сильно волновавшаяся от всех расспросов Мировича и
перебивая мужа). Мы в совершенно отдельном доме живем. У мужа никаких даже
дел нет от Бургмейера, кроме самых незначительных и, между прочим, вашего
дела.
Мирович. Какого это моего дела?
Евгения Николаевна. Сейчас расскажу. Но вы, однако, позвольте нам
поприсесть у вас. Сами вы нас не приглашаете к тому. (Мужу.) Садись.

Руфин сейчас же сел на один из стульев и только никак не
мог сладить со своими неуклюжими и вдобавок еще в
перчатки затиснутыми руками. Сама Евгения Николаевна, с
чувством брезгливости смахнула с дивана пыль, уселась на
него, вынула из кармана своего платья очень красивую
папиросницу, взяла из нее спичку и папироску и закурила.
Во всех манерах Евгении Николаевны, вместо прежней
грациозной женщины, чувствуется какая-то чересчур уж
разбитная госпожа, так что, усевшись, она сейчас же
выставила из-под платья свою красивую ботинку и начала
ею играть. Мирович также опустился на свой стул.

Евгения Николаевна (как-то в сторону и наотмашь, попыхивая своею
папиросочкой). Прежде, Вячеслав Михайлыч, вы, как мне казалось, по крайней
мере верили в мою дружбу, но теперь, я боюсь, вы разочаровались немножко во
мне.
Мирович. Отчасти-с.
Евгения Николаевна. Очень жаль. Но настоящий визит мой, впрочем,
надеюсь, опять убедит вас несколько в ней. Что я жила в доме у Александра
Григорьича Бургмейера и что в последнее время рассорилась с ним, вы,
конечно, знаете.
Мирович. Да-с, я слышал это.
Евгения Николаевна. И слышали тоже, что Бургмейеру ваш приятель