"Луиджи Пиранделло. Черная шаль" - читать интересную книгу автора

хочешь, чтоб он меня выгнал, как собаку?" И дождешься! Как собаку, выгонит,
пинком в зад, и нас выставит за тобой следом.
Джерландо не отвечал. Советы матери раздражали его, но в то же время
доставляли какое-то удовольствие, точно щекотка. Мрачные предсказания отца
сильно его пугали и злили. Что же ему делать? Он знал, что разговор будет
очень тяжелый; знал также, что без этого не обойтись. Ничего не поделаешь,
попытаться надо.
Теперь Элеонора выходила к столу. Однажды, за ужином, она заметила, что
он напряженно уставился в скатерть, и спросила его:
- Почему ты не ешь? Что с тобой?
Хотя Джерландо ждал этого вопроса и даже сам пытался вызвать его своим
поведением, он не смог ответить так, как научили родители, и неопределенно
махнул рукой.
-. Что с тобой? - настаивала Элеонора.
- Ничего, - в замешательстве ответил Джерландо. - Отец пристает...
- Опять со школой? - улыбнулась она, надеясь вызвать его на разговор.
- Нет, хуже, - ответил он. - Пристает... Он ко мне пристает, чтоб я о
будущем позаботился, говорит - сам он старый, а я вот ни на что не гожусь...
Пока ты здесь, оно конечно... а вот потом-потом, говорит, останусь ни при
чем...
- Скажи отцу, - серьезно ответила Элеонора, прикрывая глаза, чтобы не
видеть, как он покраснел, - скажи отцу, пускай не волнуется. Я обо всем
позаботилась. Раз уже речь зашла об этом, так знай: если я умру - все мы во
власти божьей, -: в моей комнате, во втором ящике комода, под желтым
корсетом, лежит письмо на твое имя.
- Письмо? - переспросил Джерландо, вконец смутившись.
Элеонора кивнула.
- Да. Можешь быть спокоен.
На следующее утро Джерландо, радостный и веселый, отправился к
родителям и передал им свой разговор с Элеонорой. Но они - в особенности
отец - были недовольны.
- Письмо, говоришь? Все штучки!
Что это за письмо такое? Надо думать, завещание. Оставляет, значит,
свое состояние мужу. А вдруг оно не по форме написано? Да уж разве женщина
напишет как следует! И без нотариуса оно силы не имеет... А ведь братец-то
судейский, он их по судам затаскает!
- В суде правды не жди. Боже тебя упаси судиться! Не для нас это,
бедняков. Они там со зла все наизнанку вывернут, черное белым назовут,
белое - черным.
А может, его там и нет, письма этого? Просто так сказала, чтоб отстал.
- Ты что, видел его? Не видел. Вот то-то и оно. Был бы у вас ребенок,
тогда другое дело. Ты не давай себя надуть. Слушайся нас! Ребенок,
понимаешь? А то - письмо!
И вот однажды вечером, когда Элеонора, по обыкновению, сидела у обрыва,
перед ней внезапно появился Джерландо.
Она зябла и куталась в большую черную шаль, хотя февраль был очень
теплый и в воздухе уже пахло весной. Внизу, под обрывом, зеленели хлеба;
море и йебо на горизонте окрасились в нежный розовый цвет, быть может,
слишком бледный, но необычайно красивого оттенка; далекие деревни, не
освещенные солнцем, блестели, словно игрушечные.