"Клаудиа Пиньейро. Твоя " - читать интересную книгу автора

кусок совпадает с другим, как в мозаике, то владелец автомобиля не сможет
отрицать своего присутствия на месте преступления.
Следующим объектом исследования экспертов являются следы ног или
отпечатки покрышек автомобиля. Для снятия следов и их дальнейшего
исследования используется метод, схожий с тем, при помощи которого
стоматологи изготавливают слепки челюсти. В случае, если след автомобильных
покрышек является важной уликой, эксперты по его размеру и четкости могут
определить модель, марку и размер участвовавшего в этом деле автомобиля. В
случае, если покрышка была повреждена, автомобиль можно определить гораздо
точнее, так как стандартный заводской рисунок протектора в данном случае
приобретает уникальные особенности. (Неприменимо, так как шел дождь!)
Также исследуются следы ног на месте преступления. Как минимум
возможно определить размер обуви. Но также, ввиду большого разнообразия
моделей, существующих сегодня на рынке, вполне вероятно, что
эксперту-криминалисту удастся выяснить марку обуви того или тех, кто был на
месте преступления. Более того, эксперты могут определить особенности
походки человека, оставившего эти следы, по тому, как именно изношена
подошва его ботинок. (Интересно, но тоже неприменимо.)


7

Я поднялась в спальню со стаканом теплого молока. Эрнесто там не было.
Я вышла в коридор поискать его. Увидела, что дверь в комнату Лали
приоткрыта, и направилась туда. Но не вошла, смотрела из коридора. Эрнесто
плакал, сидя на полу рядом с кроватью Лали. И гладил ее. Надо же, как не
вовремя он расчувствовался. Нам еще столько всего нужно сделать! Над
разбитой чашкой не рыдают. А выбрасывают осколки и моют пол. Но, судя по
всему, я была единственным человеком, который в этом случае мог и хотел
замести следы. Но чтобы устроить настоящую уборку, как оно следует, нужно
было, чтобы Эрнесто наконец-то обо всем мне рассказал. Хотя сейчас, кажется,
ему больше всего хочется поплакать, сидя у кровати своей дорогой доченьки.
Он ее так избаловал! Дело в том, что Эрнесто до сих пор чувствует свою вину
перед ней. А ведь прошло уже шестнадцать лет! Эрнесто никак не решался
жениться на мне, считал, что это слишком поспешный шаг. "Поспешный?" -
спросила моя мама. Мы к тому времени уже три года как встречались, с
девятнадцати лет. "Ты должна поторопить его, девочка, если не сейчас, то он
никогда не решится". И я его поторопила. Это мне ничего не стоило. Один
момент. Я показала ему результаты анализа. И он сомневался - не я вовсе, а
он, - сомневался в том, стоит ли нам заводить ребенка. Мы об этом не
говорили, но я знаю, что он сомневался. Эрнесто словно онемел, не мог
сказать ни слова. Я не хотела, чтобы он совсем пал духом, так что говорила
не переставая. Сказала, что мне приснилось, будто у ребенка его глаза.
Сказала, что уже придумала имена: Лаура, если родится девочка, и Эрнесто -
если мальчик. Сказала, как счастлива моя мама оттого, что скоро станет
бабушкой. Эрнесто не произнес ни слова. "Эрнесто, ты же не думаешь, что мне
лучше сделать аборт, а?" Это были волшебные слова. Эрнесто сразу заплакал,
как ребенок. Забормотал: "Прости меня, прости". И, больше ничего не говоря,
дотронулся рукой до моего пуза и сказал: "Малыш, познакомься со своим
папой".