"Игорь Пидоренко. Сейвер (Сборник "Помочь можно живым")" - читать интересную книгу автора

сюда вместе с клиентом. А это означает, что зарегистрирован "вызовник" в
фирме на другую фамилию и на другую совсем личность. Теперь вот еще
вопрос: кто клиент, за что в тюрьме оказался? Может, Менсон-Сатана
какой-нибудь, маньяк, садист, вообще бяка. А может, и хороший человек,
невинный. Такие тоже в тюрьмы попадают. С людьми всякое может случиться.
Дональд, повинуясь молчаливым приказам конвоира, шагал, отмечая все
подробности, автоматически прикидывая возможности для бегства, но попыток
освободиться не делал, выжидал.
Все шло своим чередом. Коридор, решетка с дверью, лестница, решетка с
дверью, опять коридор и опять решетка. Выводили его из подвала. Довольно
глубокого, надо заметить. Как-то незаметно охранников стало двое, потом
возник офицер в черном мундире. Он давал указания солдатам, но слишком
тихо, Дональд уловить, о чем шла речь, не мог. Язык показался испанским.
Ничего, тоже скоро должно проясниться.
Краем глаза он изучал конвоиров. Рожи у них были еще те. Один худой,
высокий, чуть не гнулся под тяжестью карабина. Второй, тот, что с самого
начала все подталкивал в спину, был, в противоположность первому,
свинья-свиньей. Жирные щеки почти скрывали маленькие глазки, штаны на
толстых ляжках вот-вот треснут. Оба одинаково не бриты и вид имеют
невыспавшийся и усталый.
Офицер выбрит до синевы, затянут в портупею и выглядит выглаженным и
ухоженным. Ни следа усталости, кроме черных кругов под глазами. Что-то
происходит, какие-то события, раз все они не высыпаются. Примем к
сведению.
На улице была ночь. Это Дональд почувствовал несмотря на плотную черную
повязку, которую ему надели на глаза перед тем, как вывести во, двор.
Конвоиры замешкались, в спину толкать перестали, и Дональд остановился.
Повел носом. Пахло недавним дождем, железом, бензином и, все тем же сырым
бетоном. Очевидно, это был внутренний двор тюрьмы - городского шума слышно
не было.
Заминка длилась недолго, и Дональда опять толкнули в спину, да с такой
силой, что он едва не упал. Собственно, и упал, поскольку прямо перед ним
оказался вход в машину, и в этот вход вели две ступени. Видеть их Дональд,
естественно, не мог и довольно чувствительно ушиб ногу. Все так же молча,
пинками и прикладами его загнали внутрь фургона, толкнули в угол, на
скамейку. Конвоиры (двое, офицер сел в кабину) тоже поднялись в фургон,
захлопнули дверцу и тут же, как по команде, закурили. Фургон был тесным,
курили они дрянные сигарки, и через три минуты дышать стало абсолютно
нечем. Затарахтел мотор, сквозь его шум послышались невнятные голоса. Язык
действительно испанский, отметил про себя Дональд. Машина дернулась и
тронулась.
Пока ничего интересного не происходило, Дональд начал изучать
доставшееся на этот раз тело. Лет сорок, но физическая форма
поддерживается. Что-то не в порядке внутри. Побаливают почки. Хотя, может
быть, по ним били? Очень может быть, скула саднит, один зуб шатается,
другого и вовсе нет. Суставы ног не то, чтобы скрипят, но ощущаются. Так,
теперь суставы рук, это очень важно. Деликатно, микродвижениями, чтобы не
затянулись еще больше наручники, Дональд принялся разминать затекшие
кисти.
Фургон был довольно старым, скрипел, подпрыгивал и раскачивался. Чтобы