"Сьюзен Элизабет Филлипс. Медовый месяц " - читать интересную книгу автора

Посмотрев на нее сверху вниз, он почесал грудь.
- Кстати, а сколько вам лет?
- Скоро будет двадцать. И я только на прошлой неделе вышла из тюрьмы,
где сидела за то, что прострелила голову одному типу, поэтому, если не
хотите неприятностей, сидите смирно.
Он на это ничего не ответил, а просто забросил рюкзак за сиденье,
потом заморгал, увидев Шанталь. Хани вскарабкалась на пассажирское сиденье,
усадив Шанталь в середине. Парень включил передачу, и машина с ревом
выехала на шоссе. Через какой-то миг Хани уже спала.
Несколько часов спустя ее что-то разбудило, и, увидав, как Гордон
Делавис и Шанталь Букер строят друг другу глазки, Хани поняла, что
совершила большую ошибку.
- Вы действительно очень красивая, - сказал Гордон, и его кожа под
загаром приобрела розовый оттенок, когда он посмотрел на Шанталь.
Опершись локтем на спинку сиденья, Шанталь склонилась к нему, словно
сушеница на ветру.
- Мне безумно нравятся мужчины с усами!
- Правда? А я уж подумывал сбрить их.
- Ах, ни в коем случае! Вы с ними прямо вылитый мистер Берт Рейнольдс.
Всю остальную дорогу Хани не сомкнула глаз. Голосок Шанталь стал
прерываться от восхищения.
- Мне кажется, это так заманчиво, что вы едете автостопом через всю
страну, просто чтобы узнать жизнь.
- - Полагаю, нужно все повидать, если хочешь стать настоящим
художником, - отвечал Гордон. Он принял влево, обгоняя старую развалюху,
гремевшую почти так же, как и их пикап.
- Никогда раньше не видела художников.
Хани не понравились нежные, сентиментальные нотки в голосе Шанталь. Не
нужно им больше никаких осложнений. И почему это ее сестра обязательно
кидается на каждого встречного парня? Хани решила, что сейчас самое время
вмешаться:
- Не правда, Шанталь. А как насчет того человека, что приходил в парк
делать роспись над "Домом ужасов"?
- Это не настоящее искусство, - насмешливо сказала Шанталь. - А
Гордон - настоящий художник!
Хани нравилась роспись над "Домом ужасов", но ее вкусы в живописи
носили более католический уклон, чем у большинства людей. Гордон бросил на
Шанталь еще один страстный взгляд, и Хани решила поставить его на место.
- И сколько же картин вы написали, Гордон?
- Не знаю.
- Больше сотни?
- Ну, не так много.
- А больше пятидесяти?
- Скорее всего не больше.
Хани фыркнула:
- Не пойму, как можно называть себя художником, не написав и
пятидесяти картин.
- Так ведь дело в качестве, - заметила Шанталь. - А не в том, сколько
всего написано.
- С каких это пор ты стала таким крупным специалистом в живописи? Уж