"Керен Певзнер. Светильник фараона" - читать интересную книгу автора

попавшей под влияние коммивояжера, начитавшегося Карнеги.
- Вы не экстремистка, - подытожил Розенталь.
- А кто?
- Либерал.
Ассоциативное мышление услужливо преподнесло мне Жириновского со
стаканом израильского апельсинового сока, и круглый значок на груди девушки,
участвующей в тель-авивском параде любви гомосексуалистов и лесбиянок. На
значке крупными буквами было начертано: "Я либеральная".
По хребту пробежал холодок. Меня передернуло. Но вовремя прозвеневший
звонок дал мне прийти в себя. Выйдя в коридор, я налила себе стакан чаю и
уселась в уголке.
- Кто-то из великих сказал, - продолжил профессор, выйдя вслед за
слушателями из аудитории: - Если бы бога не было, его следовало бы выдумать.
- Вольтер, - машинально произнесла я.
- Точно! - он посмотрел на меня с интересом. - Как вас зовут?
- Валерия Вишневская, - и, чтобы пресечь дальнейшие распросы,
скороговоркой произнесла: - Мне тридцать семь лет, у меня пятнадцатилетняя
дочь и работаю в конторе по переводам.
- Про дочь я уже знаю, - улыбнулся он, - а вот с возрастом вы
поспешили. Женщина, способная открыть, сколько ей лет, способна на все.
Автора этого изречения я помню. Оскар Уальд.
- Предрассудки, - отмахнулась я.
- Хорошо, - неожиданно легко согласился он. - Давайте продолжим наш
разговор в более удобное время. Перемена кончается, и нужно возвращаться в
класс.
С тех пор завязалась моя дружба с седовласым профессором. Мы с Дашкой
нередко навещали его гостеприимный дом, его жена Сара кормила нас
вкуснейшими бурекасами2 с кунжутом, и мы говорили обо всем: о политике,
положении женщин, о зарождении жизни на земле и даже об инопланетянах.
Разговаривать с Розенталем было безумно интересно, но, к сожалению, такие
встречи выпадали редко - профессор почти всегда возвращался домой поздно.
Лекции в иерусалимском университете продолжались до десяти часов вечера.
У профессора имелось хобби - египтология. Поэтому дом заполняли
бесчисленные книги и манускрипты по теме Древнего Египта. Полки украшали
черепки и изящные статуэтки, вывезенные Розенталем из Долины Царей, а в углу
гостиной стояла деревянная статуя песьеголового бога Анубиса величиной в
человеческий рост. Особенно профессор интересовался периодом царствования
фараона Аменхотепа IV, поменявшего впоследствии имя на Эхнатона, и его
любимой жены Нефертити. Об этой паре Алон Розенталь мог говорить часами,
описывая их привычки, дворцовые обычаи, этикет так, будто сам присутствовал
при этом. Мы с дочерью слушали его, не замечая, как пролетает время.
Вчера он позвонил и сообщил:
- Валерия, я переезжаю на новую квартиру. Мы купили виллу в Барнеа.
- Поздравляю. Сара рада?
- Сара хлопочет - пакует вещи. А я, собственно, вот зачем звоню: хочу
предложить вам некоторые книги, которые у меня оказались в двойном
экземпляре. Не хотите? В крайнем случае их можно будет отдать в городскую
библиотеку.
- Обязательно приду, спасибо, Алон! Когда заглянуть?
- Вот завтра с утра и приходите. Приедет бригада грузчиков, заодно и